Там 2 части. Первую сегодня выкладываю. Может кому будет интересно прочитать. Тогда я не публиковал её, перестал играть, дальше не писал. В юмористическом плане.
Ошибки правил gpt-чат. В оригинальных текстовых файлах синтаксис без пробелов после запятых, много орфографических ошибок, "е" вместо "ё".

Часть I. Вступление.
Испокон веков было известно, что маги рода человечьего, мира сего, были существами слаборазвитыми физически. Нет, это не значит, что они были дистрофиками, просто им не нужна была сила тела. Сила, их могучая сила, заключалась в разуме. В отличие от своих коллег, магов рода орочьего, обладавших сильным телом, но коэффициентом полезного действия мозгов не более 5%, маги рода человечьего достигали небывалых вершин в колдовстве. Магия, порой, губила их души, подчиняя тёмным силам, но всё же находились такие, которые отдавали свою жизнь не на сушку и выращивание реагента конопли с последующим поглощением и разговорами с духами и розовыми слониками, а на совершение великих поступков во имя людей и всеобщего блага, во имя Добра.
Вы, наверное, ждёте, что речь пойдёт о великом маге? Пожалуй, вы правы, но... не о великом, ибо великими не всем суждено стать. Книга Величия открыта не для всех, и вы поймёте, почему для этого героя она закрыта... Нет, нет, он не флудмембер и не флудер.
Мельтон был молод, ему недавно исполнилось только двадцать. Он был сиротой и даже не мог понять, как он дожил до стольких лет без опеки и защиты в столь большом городе. Вечно голодное и холодное детство не могло сделать из него никого иного, как вора и хулигана. Всё, что помогало ему выжить в Британии, это его удача, которая не раз спасала его задницу. Мусора загребали его лишь два раза, и то за кражу цыплят и воровство сушёных маковых реагентов из амбаров. Нередко он шифровался рядом с кладбищем в поисках ценных вещичек, которые роняли шатающиеся покойнички. Вся жизнь его проходила в тавернах и барыжниках, где он шарил по карманам и при этом слушал басни о путешествиях и великих войнах. Во всяких монстров он даже не верил, а уж о драконах и элементалях он и слушать не хотел, считая это лишь пьяными байками. И, наверное, пролетела бы его жизнь подобным образом, если бы не один случай, повлиявший на всю его последующую жизнь...
Однажды Мельтон шёл обкуренным по улице. Он только что вышел из таверны и двигался от столба к столбу. Опершись на какую-то стену, он проводил взглядом пробежавшее мимо стадо зелёных зайчиков и принялся засыпать. Но за углом раздался стон, и Мельтон, встав, невольно отправился на него в надежде обчистить стонавшего. К его изумлению, он увидел задёрганную старушку, которая пыталась подняться. Мельтон двинулся помочь бабуле встать, но она послала его подальше. Но настойчивость не подвела, и он всё же помог старушке.
— Спасибо тебе, добрый хлопец, — с трудом пробубнила старая, дыхнув жутким перегаром. — Я вижу в тебе доброго человека.
— Ты, это чаво, предсказательница что ли? — сморознул Мельтон и понял, что не в тему.
— Нет, сопляк, но в моих словах... ик... есть доля правды, — ответила старушка. — Я скажу тебе, что ты станешь великим колдуном... ик... Но учти, ты должен стараться, если хочешь чего-то добиться... ик...
— Старая, ты чего пила? — недоуменно, с трудом переваривая сказанное, буркнул Мельтон.
— Поверь, щенок, — сказала старуха... Она упала и окочурилась.
Обшарив труп и ничего не найдя, Мельтон пошёл по переулку и, свернув за угол, плюхнулся в мусорник. Сладко чмокая, он попытался заснуть, но в голове кружились слова, сказанные старухой. Немного повалявшись, глядя в небо, по которому туда-сюда на оленях, в каталашке со звёздами, разъезжал Дед Мороз, Мельтон уснул. Впервые ему приснился сон, в котором он, как великий маг, скакал на чёрной лошади, раскидывая заклинания направо и налево, пытаясь улизнуть от двух ужасных драконов, то и дело изрыгающих в него огненные шары.
Мельт проснулся на рассвете, когда первые солнечные лучи уже заслоняли звёзды. К его сожалению, конопляные пары выветрились, и по небу уже не катался Дед Мороз. Голова ужасно болела, но мысли были прозрачными и светлыми. Всё утро он думал обо сне и о бабкиных словах, но никак не мог понять, что ему делать. Нащупав в кармашке немного травки, он закрутил косячок. Мысли ещё больше прозрели, и усталость после сна как рукой сняло.
Пройдя немного по переулку, он вышел на главную улицу, ведущую к рынку. Через пять минут он уже захомячивал за обе щеки только что спёртую булку. Позавтракав, он принялся рассуждать, что же ему делать дальше. Он прекрасно знал, что в городе есть школа магов, в которой учились колдовской науке. Но школа эта была для богатеньких детей купцов и мастеров, но никак не для таких как он. Что же ему делать, ведь он не замечал за собой никаких магических способностей, он никогда вообще даже не думал о магии, не то чтобы стать магом. "Фигня это всё," — подумал он, — "старуха, наверное, нажралась чего-то и наморозила с дури. Но к чему тогда этот сон? А эти странные слова "Каль вас фалм" или "ин люк санет", "ин нокс", или как там..."
Мельтон шёл весь в мыслях, собирая на своём пути разные листья. Оборвав кустик конопли (nightshades), он подумал, что в засушенном виде от этого реагента будет больше пользы. А ведь он был прав, хотя этого ещё и не знал, что коноплю в сушёном виде можно не только курить. Это был смертельный реагент, который при нескольких словах становился ядом, одним из самых ходовых заклятий мага. В этом он сегодня и убедился...
Он шёл и шёл, и не заметил, как вышел за город. Когда же он понял это, было поздно. Мельт испуганно начал смотреть по сторонам, соображая, что он заблудился. Что же ему теперь делать, что?
От страха его кинуло в пот, и не только из-за того, что он заблудился. Он впервые за свою жизнь очутился за городом, без защиты. А ведь смерть могла ждать его где угодно. Тут ему и припомнились рассказы старых алкашей в барыжатниках, и монстры, и драконы, и элементали, и нежить всякая. Мельтону стало не по себе. И как вдруг, внезапно, из-за куста выпрыгнул скелет с самурайским мечом. Мельтон догадался, что монстр настроен не дружелюбно. Фыркая и гогоча, скелет ринулся на него, махая своей шашкой как только можно. "Вот самурай хренов, привязался же," — подумал Мельт. Он уже осознал, что скоро придёт его кончина, и что сегодня у скелета будет пир, а также новые сапоги. Скоро придёт смерть, страшная смерть. Внезапно из-за куста вылез старичок с палкой-ковырялкой. Скелет, увидев его, довольно рыкнул, наверное, подумал (хотя нечем думать), что у него будет двойной ужин, но не тут-то было. Старикашка махнул палкой и буркнул какие-то слова: "пор орт грав". Молния сиганула с неба и отправила заморыша обратно на тот свет. Мельтону показались эти слова знакомыми, он произносил их во сне, но сейчас он чувствовал радость, так как был спасён.
Старичок расплылся в улыбке, глядя на юношу, и Мельтону показалось, что он обкуренный. Когда же старичок подошёл ближе, Мельтон в этом не усомнился.
— Могу я спросить, что молодому человеку понадобилось в этом дремучем лесу?
— Я заблудился, — ответил Мельтон.
— А зачем траву собираешь? — спросил старичок, глядя на охапку конопли в руках парня.
— Да так, засушить и... — честно ответил Мельтон.
— Ясненько, а знаешь ли ты, что ты мог легко обвести этого "Нинзю" вокруг пальца, — с улыбкой на лице сказал старичок.
Мельт нахмурился, и на его лице появилось недоумение:
— Как это провести вокруг пальца? Предложить закурить что ли?
Старичок ещё больше растянул лыбу:
— Нет, дорогуша. Конопля — это ценный магический реагент. Достаточно перетереть её в ладонях и произнести лишь два слова: "ин нокс", а затем мысленно направить заклинание на врага, и он тотчас же будет заражён смертельным ядом. Хочешь проверить? — с улыбкой на лице спросил старичок.
Мельтон раскрыл рот. Он произносил эти слова во сне, а после того, как услышал эти слова из уст старика, вообще растерялся. Значит, сон был правдивым, и, может быть, старуха сказала правду. Это-то и пугало сейчас его.
— Так ты хочешь проверить? — переспросил старичок.
— Ах да, конечно! — пришёл в себя ответил Мельтон.
— Пойдём со мной, там на полянке недалеко этих скелетов целая тусовка, — сказал старичок.
Мельт сначала испугался, но потом понял, что со стариканом он в безопасности. Действительно, недалеко на поляне тусовалось десятка три "самураев". Мельт посмотрел на это зрелище со страхом и повернулся к старику. К его удивлению, на лице старика он заметил улыбку садиста. Старичек обломал нарочно ветку, и один из скелетов ринулся в их сторону.
— Действуй, — сказал старичок Мельтону.
Мельт чуть в штаны не наклал. "Как это действуй!" — подумал он. Но мыслить времени не было. Он взял сухую веточку конопли и потер в руках. На его удивление, кустик превратился в светящуюся пыль, слегка обжигающую руки.
— Говори слова и не забудь направить мыслью, — быстро проговорил старичок. — Быстрее.
Мельтон, осмыслив сказанное, быстро прокричал "ин нокс" и глянул на скелета. Вмиг пыльца заблестела в руках зеленоватым светом и исчезла. Юноша увидел, как на скелете отразился этот блеск, а через несколько секунд "самурай" отбросил коньки. Мельтон не верил своим глазам, он даже представить себе не мог, как это произошло, но теперь твёрдо понимал, что у него есть дар — дар к магии. Старикан, посмотрев на это дело, снял улыбку с лица. Он повернулся к Мельтону и спросил:
— Парень, я был на 100% уверен, что у тебя ничего не выйдет, а ты бросил на него такую гадость, что он даже не мучился. — Старичок снова улыбнулся. — Ты не чувствуешь усталости или бессилия?
— Нет, я чувствую себя хорошо, а что?
— Сынок, у тебя есть силы, неисчерпаемые силы, у тебя талант. Из тебя рано или поздно выйдет отличный маг! — с восторгом в голосе сказал старичок. — Я займусь твоим обучением сам лично и сделаю из тебя настоящего колдуна.
Мельтон был рад, безгранично рад. Вся его жизнь переменилась в один лишь день. Значит, старуха сказала правду...
— Как тебя звать, парень? — спросил старик. — Меня звать Василием Шишкиным, но ты зови меня просто — Учитель Вася.
— Очень приятно, учитель Вася, меня зовут Мельтон.
— Пойдём ко мне, я напою тебя чаем с маковыми булочками, а потом отведу тебя в город домой.
— Но... у меня нет дома. Я сирота, — печально ответил Мельтон.
— А, бомж значит, но ничего, будешь жить у меня.
— Спасибо, учитель Вася.
С тех пор Мельтон жил со стариком. Учитель учил его разным наукам, таким как гербология и алхимия, идентификация и сопротивление магии. Частенько они вдвоём сидели на скамеечке и, вдыхая конопляные пары, разговаривали с духами. Большую часть дня они ходили по лесам и полям, собирая травы. Теперь, уже будучи молодым магом, Мельтон изучил все реагенты, которые использовались при колдовстве и для приготовления разных эликсиров. Недавно они на пару с учителем изобрели эликсир "самогон", которым они порой баловались по вечерам. А после того, как Мельтон при смешивании нескольких реагентов получил "веселящий газ", жизнь их стала ещё веселее.
Учитель был очень доволен учеником. Мельтон был способным, и уже скоро он колдовал не хуже учителя. Но ещё Василия Шишкина поражало то, что ученик его почти не уставал после заклинаний. У него был огромный запас сил, и он редко прибегал к медитации.
Однажды вечерком оба мага сидели, как обычно, в обществе духов и разговаривали. Было прохладно, но тёплый дымок согревал их.
— Знаешь, Мельт, ты становишься хорошим магом, а все маги должны быть резвыми и ловкими. У меня есть знакомый конюх, он живёт недалеко отсюда на север. Возьми немного денег и отправляйся завтра к нему. Пускай обучит тебя езде на лошади, ведь магу нужна скорость, без неё он пропадёт.
— Ггг, это как это пропадёт. Вооружённый умом и смекалкой, можно обдурить кого хочешь, — с насмешкой заявил юноша.
— Это каких-то ничтожных тупоголовых монстров или орков, но никак не человека.
— Хм... Не понимаю, зачем мне нужно сражаться против людей, — с недоумением спросил Мельтон.
— Понимаешь, ты ещё совсем зелёный. Везде, где ты был до этого времени, было безопасно. В городе население охраняли стражи, а в лесу ты был со мной. Но пришло время учиться дальше, ибо я и здешняя природа дали тебе всё, что было возможно. Ты уже можешь постоять за себя, поэтому ты должен начать сам над собой работать. Ты уже вырос, и я уверен, что ты справишься. Я дал тебе умения полиморфа и призыва, научил тебя делать эликсиры невидимости. Воспользуйся ими в сложных ситуациях, но помни — держи ухо востро, т.к. везде тебя может поджидать опасность.
На утро Мельтон собрал своё шмотьё, положил в сумку несколько банок самогонки, реагентов и немного денег, и хавчика. Напоследок они закрутили с учителем по косячку и распрощались.
Мельтон двинулся в путь. Он шёл по лесу, изредка отвлекаясь на мелких голодных монстров, более страшных и коварных старался обойти стороной. И лишь после нескольких часов пути он решил перекусить. Достав из сумки булку хлеба, он принялся есть. Наевшись досыта, он положил остатки в сумку. Но встав, почувствовал странные звуки. Они доносились с севера, и, пройдя аккуратно метров 50, он увидел следующее. Три слюнявых вонючих орка сидели около трупа лошади и пожирали её внутренности. Зрелище было не из приятных, и, наверное, он бы не стал им мешать, если бы не человеческий крик. Мельтон навострил уши и прищурился. Взгляд его остановился на связанной грязными верёвками девушке, которая отчаянно пыталась вырваться из "объятий". Мельтон сразу возмужал. Взгляд его перевёлся на орков, которые уже дожирали лошадку. Внезапно один из них, повернувшись к другому, сморознул:
— It's time to eat human. Take it. — На его лице появилось нечто, похожее на улыбку.
— Ja, ja, fantastisch, — ответил второй и двинулся к девчонке. Та ещё громче закричала. "Настал мой черед," — подумал Мельтон. Выскачив из кустов, он произнёс заклятье "Пор корп вис" и сразил орка одним махом. Второй, брякнув что-то на орочьем, ринулся вперёд, вынимая свой меч из ножен, но едва он проскакал три шага, как яркая молния разразила его с неба. Третий, видать, был сверхумным, он засверкал пятками и скоро скрылся в густой листве. "Хм... герой," — подумал Мельтон и неспеша направился к девушке. Развязав её, он вместо теплого поцелуя в щечку, о котором мечтал, получил мораль по полному разряду:
— Что, весело было сидеть в кустах и наблюдать, как они сжирают мою лошадь. Моя бедная лошадка, бедная Молли... Ты бесчувственный негодяй, подлец! — заявила девушка, глядя Мельтону в глаза.
Она была настолько красива, что у Мельтона отвисла челюсть. Её тёмные, слегка растрепанные волосы спадали ей на плечи. Из-под тонких выразительных бровей смотрели красивые серые, немного синеватые глазки. Её недовольное выражение лица никак не компонировало ей, но Мельтон этого не заметил.
— А... А разве ты не хочешь поблагодарить меня за то, что я спас тебе жизнь? — спросил молодой маг.
— Может, тебя ещё и поцеловать? — с насмешкой в голосе ответила девушка.
— Наглая ты девчонка, — с осуждением и серьёзной мордой пробурчал Мельт, а потом, улыбнувшись, нежным голосом продолжил. — А в общем-то я и не против.
— Ну совсем нахал. Ей богу, — рявкнула она. Но немного помолчав, сделала виноватый вид, положила руки ему на плечи и нежно прошептала. — Спасибо. Прости моё невежество, но я очень люблю лошадок. К тому же отец будет меня ругать, ведь я потеряла лошадь по собственной ошибке.
— Ты чуть не потеряла жизнь по собственной ошибке.
— Понимаю, но что я могла поделать? Посмотри на эти цветочки. Они такие прекрасные.
Мельт с самого начала заприметил эти кустики маков, но пока не обращал на них внимания. Сбор реагентов (blood moss) был для него делом следующим. Тем временем девушка продолжала:
— Я как раз приручила эту лошадку в лесу и возвращалась домой, как вдруг увидела эти цветочки. Я спустилась с лошади без лука, а тут эти орки, и они меня хвать и связали.
— Да, ещё бы немного, и ты бы составила их меню.
— Очень смешно, — ответила она. — Но ты как раз появился вовремя, мой спаситель, мой герой.
Мельтон нахохлился. Он впервые услышал такие слова в свой адрес, тем более от девушки.
— Может, ты скажешь мне своё имя, герой? — спросила она.
— Ах... да, меня Мельтоном зовут, а как вас, юная принцесса?
-Не русский значит, но ничего. Меня Катей звать. - С улыбкой на лице произнесла она, -

но я никакая тебе не принцесса, я всего-то дочь конюха.

-Это не того ли конюха, живущего к северу отсюда?

-Именно.

-Ясненько, но насчёт принцессы я прав, - сделав мудрое выражение лица сказал Мельтон.

-Да ладно, не гони...

-Знаешь, я собственно к твоему отцу путь держу. Меня направил к нему учитель
обучаться езде на лошадях.

-Погоди, учитель твой случайно не Василий Шишкин? - спросила Катя.
-Он самый, - ответил юноша.

- Этот старый пердунишка как-то заходил к нам. Добрый дядя. Батя говорил, что
он когда-то был великим магом, охотился на зайцев и драконов.

- Странно, он мне никогда не рассказывал о своей жизни. И к тому же разве драконы существуют?

- Ещё бы, они живут далеко на северо-восток отсюда, но идти туда не безопасно.
Великий горный хребет преграждает путь туда, так что придётся идти через
Западные орочьи земли, а орки народ хитрый, недавно в Евросоюз объединились.

-Ты так говоришь, как будто собираешься туда отправится, - заключил Мельт.

- Конечно собираюсь, и неверно отправлюсь когда-то, только папа мне не разрешает и у меня вообще-то пока опыта мало.

- Ну-ну. Не забудешь взять меня с собой, - улыбнулся Мельтон. - А пока давай отправимся к тебе домой.

Собрав цветочки, они двинулись в путь. Несколько часов подряд они шли спокойно. Катя была хорошим следопытом, поэтому они не сталкивались с монстрами.
К вечеру они достигли наконец конюшню. Рядышком с ней располагался небольшой
двухэтажный домик. Немного дальше у маленькой речушки находилась водяная мельница. За усадьбой желтели пшеничные поля, а рядом зеленело конопляное.
Но подойдя почти к дому, Катя вдруг остановилась. Она настороженно глянула
в конюшню, и сразу же приказала Мельтону спрятаться в кустах. Маг послушал её и
осторожно забрался в зелень. Немного погодя из дома вышел пожилой человек, а
за ним в блестящих доспехах вышло трое рыцарей. Первый был выше остальных, зловещего вида, и в чёрном, развевающемся на ветру, плаще. Он был без шлема, на его
небритом лице сверкал шрам поперёк щеки, а жгуче-чёрные волосы ровными гладями
опускались на плечи. Двое воинов сзади были в шлемах, и Мельтон понял, что они
всего лишь охранники.
Мужичок вышел вперёд и слегка испуганным голосом поздоровался с Катей:
- Здравствуй дочка, к тебе, как видишь, приехал...Милорд...

- Здравствуй, - прервав старика произнёс рыцарь. Голос его был холодным, немного рычащим. - Я жду тебя уже час. Где ты была? - в голосе явно была настороженность и недовольство.

- Я попала в западню к оркам, но меня... эээ... я застрелила их, как только поя-
вилась возможность, - с явной ненавистью ответила Катя.

- Чертовы орки, будь они прокляты. Я прикажу своим воинам раз и навсегда очистить лес от их присутствия.

-Лучше ты бы очистил меня и моего отца от своего присутствия, - рявкнула
Катя.

- Думай, что говоришь, неразумная девчонка. На этот раз я пропущу эти слова мимо
ушей, - прорычал рыцарь. - Завтра я приеду на рассвете и заберу тебя в Оккло, где
будет наша свадьба.
Девушка замолчала. Рыцарь, надел шлем с устрашающими рогами и тяжёлой поход-
кой зашагал к конюшне. Катя, развернувшись, плюнула ему в спину, но в ответ
получила лишь злобное рычание. Через пять минут три черных лошади ринулись
прочь из усадьбы, оставив за собой долго оседавшее облако пыли.
Катя смотрела им вслед, пока они не исчезли за горизонтом.
Мельтон заметил на её глазах наворачивающиеся слезы. "Бедняжка, -подумал
он, -но ещё не время проливать слёзы. Я понял, почему учитель предупредил меня,
что рано или поздно мне придётся сражаться с людьми..."
Осмыслив наконец, что в кустах репейника не очень уютно, Мельтон вылез, вычёсывая на ходу из своей башки колючки. Зрелище было уникальное - грязное, мокрое существо (кусты росли в небольшом болоте) устремилось к девушке, судорожно чухая свою шевелюру, и поэтому отец её закричал нечеловеческим голосом:
— Катя, осторожно, за тобой чмо болотное!!!
Девушка медленно повернулась, но, не испытывая ни страха, ни удивления, спокойно ответила папе:
— Не бойся, это мой друг, — и сделав нечто похожее на улыбку, продолжила. — К тому же, он ещё и человек.
Мужичок успокоился, осторожно расслабляя руку на рукоятке дубины, висевшей на поясе. Катя, опустив глаза, неспеша подошла к обоим и тихим голосом произнесла:
— Пройдёмте в дом, я вас познакомлю.
Войдя в пристанище конюха, Мельтон удивился порядку. Вокруг всё было аккуратно и чисто, лишь у порога портили красоту несколько грязных земляных следов, оставленных "гостями". По углам дома и на подоконниках были расставлены цветы, а на стенах висели картины с изображёнными на них лесными животными, в особенности лошадками.
— Присаживайся к столу, Мельтон, — сказала Катя, уже приготавливая чай. — Познакомьтесь.
— Мельтон, ученик Василия Шишкина, — протянув руку вперёд, сказал парень.
— Очень приятно, Жан Клод Рембович, — ответил взаимностью мужичок, — но называй меня просто папой.
— Папа...! — улыбнувшись, возмутилась Катя.
Мельтон заметил, как ей щёчки покраснели.
— Скажите, пожалуйста, где у вас можно привести себя в порядок, а то я грязный как трогладит? — спросил Мельтон.
— А, там за углом в конце коридора есть ванная, — ответил Жан.
Мельтон аккуратно направился по коридору. Свернув направо, он зашёл в ванную. Юноше обстановка понравилась. Вся комната была облицованной итальянской плиткой. Посреди неё находилась джакузи, а рядом с ней на полу лежало сено, на котором располагалось несколько игрушечных лошадок.
"Хех, неплохо," — подумал Мельт и осторожно повернул вентиль крана, расположенного на белом "тюльпане". В углу ванной тихонько забурчал гидрофор, выкачивая водичку из речки и создавая давление.
Приведя себя в порядок, юноша вытер руки и лицо о полотенце, висевшее на полотенце-сушителе, и направился обратно в гостиную. Семья уже ждала его за столом, на котором стоял чай с аппетитными пряниками и баранками. Мельтон вспомнил, что у него есть тоже нечто съедобное, точнее, пьющегося, и аккуратно достал из своей сумки бутылочку самогонки (Strength Potion). Глаза Жана Клода Рембовича жадно заблестели, чем он доказал истинную свою принадлежность к восточно-славянскому народу.
— Ну что ж, за здоровье и счастье! — громко произнёс он тост и потянулся губами к чарующему напитку.
Мельтон тоже не отставал, а вот Катя остановилась:
— За здоровье, пожалуй, выпью, а вот за счастье не буду, — пробурчала она и мигом осушила гранёный стакан, как опытная алкоголичка, после чего лишь немного скривившись, закусила пряничком.
— Пей и за счастье, наливая по второму, — сказал Мельт. — Я тебе помогу.
Жан Клод Рембович и Катя удивлённо глянули на молодого мага, которому от их взглядов стало немного не по себе.
— Честно признаюсь, я немного подслушивал, — со скромной лыбой ответил Мельтон.
— И как же? — с безнадёжностью в голосе спросил Жан.
Мельтон опустил глаза вниз:
— Я убью этих монстров, потому что они нелюди.
Катя раскрыла варежку, и её папа присоединился к ней. Ну никак она не могла услышать таких слов от столь, на первый взгляд, скромного и безобидного юноши, несмотря на то, что Катя видела, как он расквитался с орками.
— Их трое, а ты один, — с той же безнадёжностью в голосе ответил конюх. — Они воины, а ты... ты...
— Маг! — на этот раз с решительностью и твёрдостью ответил Мельтон. — Но безусловно не без вашей помощи.
— Я расскажу тебе о них, друг мой, — спокойно произнёс Жан. — Давным-давно я жил на этих землях, не страшась ничего, ибо они были ничейными, а я был способен защитить их сам. Я был сильным лучником, прошедшим с твоим учителем много войн. Вместе с Василием мы ходили за горы... к драконам, где подолгу охотились на них. Безусловно, я приручал золотых, тех, что поумнее, и приводил их к себе на усадьбу, и они подолгу служили мне. Я полюбил девушку и привёз её к себе на ферму. Но она умерла от болезни, оставив мне на радость наш общий продукт жизнедеятельности, — Жан глянул на Катю. — Но люди не вечны и стареют... Так я бы показал этим вонючим рыцарям, кто тут рулит, но уже не тот возраст. Они пришли несколько лет назад, объявив эти земли собственностью — Землями королевства Оккло. Люди эти — коварные убийцы и наёмники, живущие за счёт грабежа и беспредела. Они стали собирать с меня дань лошадьми и продуктами питания, но каждый раз им было всё мало и мало. Наконец, когда моя дочь подросла, этот главный, тот, что повыше, черноволосый, захотел и мою дочь, так что я уже не знаю, что делать. — У конюха на глазах начали появляться слёзы.
— Ничего, папа, завтра "ребятишки" не доедут, — с садистской ухмылкой сказал Мельтон.
— Что ты, что ты, если Оккло узнает, что мы убили их, хотя вряд ли мы это сможем сделать, то к вечеру завтрашнего дня здесь, среди пепла сгоревшей усадьбы на штырях будут висеть три головы.
— Не узнают, я вам гарантирую. Мы разработаем план, по которому рыцарей как бы убьют орки из засады. В общем, я немного подумал и решил, как сделать: привяжем на верёвках бревно между деревьями, предварительно замаскировав. Я не думаю, что эти самодовольные олухи будут смотреть вверх, да и если посмотрят, то нихрена не увидят в листве. Останется только вам, папа, перерубить вовремя канатик, держащий бревнышко, и оно благополучно собьёт их с лошадей. Проводить пенальти и добивание мы будем с Катей. Только для имитации битвы надо будет набить где-то штук 20 орков и свезти на тележках на место "трагедии". Ясно?
— Ясно, но вряд ли это проканает, — равнодушно ответили отец и дочь в один голос.
— Лучше и не придумать, зато есть шанс, — ответил Мельт. — Если больше вопросов нет, тогда за работу.
— Тут недалеко есть пастбище орков. Мы сходим туда и наберём "нападающих", — сказала Катя.
— Хорошо, идите вместе, а я займусь обустройством бревнышка, — вставая из-за стола, сказал юноша.
— Как, перекаченный ты мой? — возмутился Жан.
— Ничего, у меня есть эликсиры, к тому же наложу на себя несколько заклятий.
— Ну-ну, — снова в голос ответили родственички.
— Я ушёл, — сказал Мельтон.
........................
Было уже 4 утра, когда начало светать. Всё было почти готово — оставалось лишь занять позиции и ждать.
(Я не буду рассказывать о приготовлении плана, ибо долго описывать речами, как Мельтон одним ударом топора срубил сосну, разломив и топор тоже. Затем ободрал голыми руками с неё кожуру и ветви, взял на плечо ствол дерева, диаметром 25 см, закарабкался на верхушку, цепляясь одной рукой за толстые ветви, а второй затем привязал верёвками бревно. О другой паре рассказывать не стоит, т.к. орки немного спали... и... немного не проснулись на утро.)
К пяти, когда начало светать, все уже сидели на своих позициях в ожидании "жениха". Долго ждать не пришлось, ибо через полчаса из далека послышался топот копыт. Когда всадники приблизились на расстояние 20 метров, Жан Клод Рембович с криком "Хия" перебил топором верёвку, державшую бревнышко, и оно точ-точ достигло братков в районе грудной клетки. Хлебнув самогона, Мельтон выбежал из кустов полным морали и боевого духа. К его удивлению, одного добивать не пришлось — он отхватил сполна, а вот второй охранник дергался. Мельтон, с лицом Матери-Терезы, помог ему не мучиться, бросив на него безобидный и добрый "ин нокс". Остался третий... Он медленно поднялся на корточки, но подняться дальше ему не хватало сил. Шлем слетел с его головы и валялся недалеко от него. Кровь хлестала изо рта и носа — от удара ему расплющило и переломило всю грудную клетку. Доживая свои последние безславные минуты, он, приподняв голову, увидел стоящую перед ним Катю, держащую лук с растянутой на полную тетивой. Наконечник стрелы смотрел ему прямо между глаз.
— Дорогой, вот тебе мой свадебный подарок, — самым что есть ненавистным голосом промолвила она, и, закрыв глаза, расслабила руку. — Это тебе моя благодарность за всё хорошее, что ты сделал для меня и моего отца, — уже слегка насмешливо прошептала она.
Вынув аккуратно человечью стрелу из насквозь пробитого черепа, Катя засунула орочью. Зрелище было не из приятных, поэтому девушка морщилась. Подобрав шлем, она пошла к Мельтону и Жану Клоду Рембовичу, которые уже старательно укладывали орков. Пройдясь по тулупам рыцарей тяжелой дубиной, старательно оставив мнимые следы от ударов, Мельтон принялся заниматься "инициатором" преступления. Посадив жирного орка на камень у дороги, он засунул ему в руку орочий лук, а на спину повесил колчан со стрелами. Потом треснул его по груди тяжёлой дубиной. Катя как раз подошла со шлемом, и они вдвоём с трудом забили его на орочью башку. Мельтон подтащил ещё одного жирного орка и положил рядом. Катя аккуратненько всучила ему стрелу под сердце.
— Да, тираны эти орки. Сначала они напали на темных рыцарей, а потом подрались за шлем, и главари, умирая, добили друг друга, — с явным удовлетворением сказал Мельтон.
— Как трогательно, — сделав печальную физиономию, ответила Катя. — Я сейчас расплачусь.
Они вместе рассмеялись, и стоявший сзади папа тоже поддержал их смешком.
— Я изрезал орочьи трупы и откатил бревно, так что тут была душераздирающая битва, — дополнил Жан.
Все снова расхохотались, и среди этой крови не хватало лишь кареты с надписью "03" и спецбригадой психиатров со смертоносными рубашками для "проходимцев".
Так появляются ПК...)
......................
В тот день, вернувшись в усадьбу, они отпраздновали победу, и когда Жан Клод Рембович поднялся наверх отдыхать, Катя с Мельтоном выбежали на улицу. Девушка была счастлива. Мельтон впервые увидел её такой весёлой и жизнерадостной. С тех пор, как он встретил её, он не видел её столь прекрасной, какой она предстала перед ним сейчас. Она сменила свои женские кожаные доспехи на красивое светлое платье, выражающее её тонкую талию, а её темноватые, слегка завивающиеся волосы опускались на обнажённые плечи. Мельтону это доставляло небольшую неприятность, так как он всё время ходил возбужденным. Катенька предложила ему поучиться кататься на лошадях, юноша согласился. Сначала он неуверенно держался в седле, но потом понемногу приучился. Когда уже солнце начало становиться оранжевым, они прискакали в конюшню, и, оставив лошадей, пошли гулять вдоль конопляного поля.
— Спасибо тебе за всё, что ты сделал для нас с папой. Я даже не знаю, как тебя отблагодарить, — сказала Катя Мельтону.
У парня в голове промелькнула пошлая мысль, но тут же развеялась, так как Катя нежно поцеловала его. Они ещё долго смотрели друг другу в глаза, а потом... пошли домой.
.....................
Девушка учила Мельтона ездить верхом на лошади, тут он тоже проявил себя наилучшим образом. Через месяц он уже стал прекрасным наездником и хорошо держался в седле. За это время они окончательно и безусловно влюбились друг в друга. Жан Клод Рембович очень радовался этому, так как знал, что Катенька выбрала себе достойного человека, пусть даже и не богатого, но способного защитить её где и как бы то ни стало. Он также подарил Мельтону одну из самых лучших лошадей своей конюшни, так что молодой маг теперь стал ещё сильнее, освоив по совету учителя Василия верховую езду. Время шло...
Но, как говорится, долго счастью не бывать, и вскоре Жан Клод Рембович сильно заболел. С каждым днем он становился всё слабее и слабее. Лекарства от этой болезни они не знали, и Катя решила, что следует навестить Василия Шишкина — он наверняка бы что-то придумал.
Мельтон выехал из усадьбы, оставив Катю с отцом. Через несколько часов он достиг пристанища старого колдуна, но увидел странное зрелище. От дерева к дереву на какой-то верёвке, слегка напоминавшей лиану, летало что-то волосатое и кричало: "Я Василий Фыфкин". Немного полетав, оно сорвалось и плюхнулось на землю. Мельтон улыбнулся, узнав в лице лешего своего учителя. Подойдя поближе, он почуял стойкий запах шмального дыма, вперемешку с запахом чего-то приятно пахнущего. Оказалось, старичок изобрёл какой-то новый напиток (то ли виски, то ли коньяк или ещё как), назвав его (Great Homeric Might).
Когда старичок остыл, они поздоровались, крепко обнявшись, и Мельтон скоро рассказал о происшедшем. Старичок долго думал, анализируя болезнь по описанию Мельтона, и, заключив, что дело плохо, сказал:
— Надо срочно ехать в усадьбу, я должен его осмотреть!
Через полчаса, упаковав все необходимые и имеющиеся травы в сумку, они двинулись на конюшню.
По пути туда Мельтон рассказал о всём, что произошло в его отсутствие, и о своих отношениях с дочерью конюха. Выслушав это, старичок усмехнулся:
— А ты преуспел, молодец. Хвалю.
Было уже шесть часов, когда они приехали. Катя встретила их у входа. Она поздоровалась с Василием и попросила обоих войти в дом. Старичок немедленно осмотрел Жана Клода Рембовича и, сделав печальную физиономию, заключил:
— Плохи дела у тебя, Рембо — метеоризм. Чего жрал?
— Да ничего, вроде, вредного. Немного бахнул самогоночки и грибочками закусил, пока дети размножались.
— А грибочки какие? — спросил Василий.
— Да такие, красные с белыми кружочками, у мельницы насобирал.
— Ясно.
— Мельтон, надо лекарство, но оно растёт за горами. Тринитрохлорокарбонат углекислотно-водистого кальция называется (сам наморозил). Кусты растут под снегом, в земле на расстоянии где-то метра до поверхности. Обнаружить их можно только в астральном состоянии. Придя на место курни конопли, зажуй листом коки, проглоти килограмм яичного порошка и запей сначала ста граммами самогону, а потом двести граммами коньяка и, закусив килограммом соли, подожди пять минут. Увидишь. Понял?
— Угу.
— Не задерживайся долго, не более трех месяцев, а то дядя Жан скопытится.
— Да, учитель. Я пошёл собирать шмотьё.
Катя выбежала за Мельтоном.
— Дорогой, я должна остаться, я не могу с тобой поехать, — сказала она.
— А почему, Катенька? Ты же хотела посмотреть на драконов.
— Во-первых, я должна помогать здесь вести хозяйство, а во-вторых, — (Катя взяла руку Мельтона и положила себе на живот) — ну ты понимаешь, нельзя.
(Знаете, как у молодёжи
Мельтон растянул лыбу:
— Ну, крошка, ты даёшь! Мой?
Катя звезданула ему по черепу:
— А чей же?
— Круто, я скоро стану папой... А кто, мальчик или девочка?
— Отморозок, не в 21 веке живём. Как родится — узнаем.
— Ну хоть одна радость, — сказал парень и поцеловал девушку. — Надеюсь, увижу.
— Куда ж ты денешься?
— Ну как куда? Гляди, драконы сытнее станут.
— Тяпун тебе на язык. Но ты всё равно будь осторожнее. Хорошо?
— Хорошо, крошка, хорошо, — сказал Мельтон, уже собрав почти все нужное. — Надо в путь дорогу.
— Пойдём покушаем, а потом поедешь.
— Пойдём.
Мельтон поел на славу. Ведь три месяца ему придётся скитаться голодным и морозить зад. Закончив трапезничать, они вышли и распрощались. Мельтон забрался на коня и, крикнув: "Вперёд, конячка!", ускакал, оставив за собой лишь столб пыли...


Часть II.Некромант.

За два дня после отъезда Мельт был уже в районе болот. Лошадь еле пробиралась через заросшие территории, постоянно вязнув в грязи, поэтому скорость продвижения мага резко снизила темп. Монстров он пока не встречал, но долго так продолжаться не могло, и Мельт это прекрасно понимал. Наконец, стали заканчиваться болота, все реже и реже. Животный мир стал опаснее, и на мага частенько нападали голодные змеи и жабы-мутанты. Но все же опасности не миновать, и на четвертый день пути маг все же повстречал каких-то драконов-недоростков. Собственно, он сначала их принял за драконов, но это были всего лишь дрейки, охотившиеся на хищных ядовитых куропаток. Они были не слишком большими, поэтому не доставляли никаких хлопот, но все же вызывали у колдуна любопытство. Дрейки были громоздкими и неповоротливыми, но довольно устойчивыми к простым заклинаниям. Мельт стал чаще пользоваться призывом и энергетическими стенами. Звери же отличались хитростью, даже казались немного умнее орков, но маг позже осознал, что эти глисты не ушли далеко в эволюции от последних.
Вскоре стало холодать, и Мельту доставляло это неудобство, так как он никогда не сталкивался с естественным холодом. Закутавшись в меха, он чувствовал приближение гор, и на восьмой день достиг их. Но пришло разочарование. Горы шли сплошной стеной, и, потратив целый день на поиски подъема или прохода через них, Мельтон решил, что следует обогнуть их с запада, как говорила Катя, сквозь орочьи земли.
Ночью следующего дня он нелегально перешел границу. Теперь оставалось не попасться на глаза, потому что потребуют визу или депортируют обратно на родину в расчлененном виде. Однажды он чудом не наткнулся на отряд орков. Эти были круты: в орочьих шлемах с бараними рогами. "Специализированные войска," — подумал Мельт. "Наверное, контрактная армия или миротворцы." Спокойно переждав, пока пройдет спецназ, он спустился на дорогу. Далее он двигался аккуратнее, прислушиваясь к каждому звуку в округе.
На восемнадцатый день пути он все же достиг перехода гор в снежные холмы. Тут-то он и свернул. Перейдя горный хребет, взору его предстали бескрайние белые равнины, лишь редко кое-где их прерывали холмы и одинокие горы. Кроме чуждой Мельтону природы его тревожили крупные монстры, такие как горные отмороженные тролли, тусовавшиеся рядом с пещерами, и дикие волки, ни разу не нападавшие, но все время провожавшие своим холодным хищным взглядом. "Прилягу где-то поспать на полянке, а на утро от меня и костей не останется," — думал Мельт, проезжая мимо голубых тузиков. Вообще учитель рассказывал ему о волках, да и он сам читал о разделе "тузики" в зоологии. Маг хорошо знал все разделы блохасто-зубастых псов, обитавших в широколиственных лесах (Grey Wolf, Timber Wolf, Black Wolf) и лишайно-чесоточных (Frost Wolf, Dire Wolf), обитавших в основном в холодных краях. Поэтому ночевать он старался на возвышенностях, предварительно затаскивая лошадь к себе (под обкастами, конечно же).
Мельтон не знал, сколько еще идти, ведь тринитрохлорокарбонат углекислотно-водистого кальция рос в местах, населенных драконами. По сути дела (но Мельт этого не знал), лекарство это было засохшими драконьими фикалиями, пролежавшими в земле не менее 100 лет, поэтому так глубоко. Ничто не могло остановить мага сделать доброе дело, ведь дома болел его отец, пусть даже не родной, а по браку, но все же отец. Мельт скоро привык к холоду и голоду. Кожа его стала синеватой, волосы еще светлее, а глаза набрались ледяной синевы. Только в сердце жило тепло.
На двадцать пятый день пути он увидел то, чего ждал. Крупные, огнедышащие, чешуйчатые монстры паслись недалеко от пещер. Маг сразу понял, что это за зверьё шляется из стороны в сторону. Он хотел уже было броситься к ним, но увидел следующее. Один из них, отойдя подальше от других, начал разбегаться. За два прыжка он замахал крыльями и тяжело взмыл в воздух, бросая в разные стороны огненным пламенем. Мельтон почесал репу и начал доставать из сумки банки невидимости. Пока он чухался, вернулся дракон, держа в зубах затравленную тушу оленя. Мельт удивился: "Быстро же он успел, глист ненасытный, развелось их тут на харчах казённых", и принялся вспоминать, что он о них знал...
Драконы были существами дикими и древними. Мозги у них были большие и соображали они неплохо. Они знали магию с рождения, но их колдовство ничем не связывалось с человеческим, скорее с орочьим. Магией они пользовались инстинктивно, для охоты, но не более. Их характерной чертой было странное притяжение к блестящим вещам (не в обиду, но как у женщин Шо блестит, то хачу!!!). Но несмотря на это, их не отделили от своих неразвитых собратьев дрэйков и Вивернов в зоологии, поместив в раздел коварных и ненасытных обитателей природы, точнее "Чешуйчетожопых Рылохвостов". Они обитают в горных районах и изредка в пустынях, а также хорошо плодятся, и сколько на них не охотились, их количество не уменьшалось, поэтому красная книга им не светила, и "Гринпис" тоже.
Маг долго думал, внедряя воспоминания в свой хитрый план. Недалеко в скале была пещерка. Он аккуратно обследовал ее, убедившись, что там никто не живет. Пещера была на виду, поэтому дракончики ее видели, и достаточно было бы только осветить ее вспышкой, как крылатые глисты бросились в нее в поисках источника света. Тут-то он и закрыл бы пещеру энергетическими стенами и гайки Чешуйчетозадым рылохвостам. В общем, еще раз все обдумав, Мельт убедился, что план безопасный и должен сработать. Подкравшись немного ближе к пещере, он достал из сумки (Explosion) "коктейль Молотова".
Размахнувшись, бросил подальше внутрь. Тут же раздался оглушительный взрыв. Мельт быстро выпил эликсир невидимости и стал ждать. Его план оправдался, так как все глисты мигом с ужасающим воплем и шипением кинулись в пещеру. Еще страшнее вопль стал, когда последний нырнул в дыру, и, выкрикнув заклинание, Мельт обрек ящериц на верную смерть. Пытаясь выбраться, драконы убивали сами себя, безнадежно бросаясь на энергетическое поле.
Сделав довольную лыбу, Мельт направился в сторону драконьего пастбища. От радости он даже припрыгивал. Как ловко он обдурил глистов, только надо искать лекарство, пока не слетелись другие, услышавшие предсмертный вопль. Приехав на место, он слез с лошади и быстро достал из сумки все нужные реагенты для входа в астрал. Вход был сложным и трудным: сначала он выкурил целый косяк конопли, затем зажевал листом коки. По поляне замаршировали зеленые зайцы в униформе, припеваючи при этом "Deutsche Soldaten und ihre Offizieren". Потом залетали по небу гробы с орками в них, затем вокруг Мельта начали водить хоровод фиолетовые крокодилы. Но это было только начало... Мельтон выжрал килограмм яичного порошка. От этого его поперло, захотелось вырвать, но он старался. Пропустив 100 грамм самогону, он уже вообще ничего не соображал, лишь руки сами тянулись за коньяком. Выпив, он с трудом достал килограмм соли из сумки и, трясясь, начал запихивать горстями соль себе в пасть, стараясь глотать, не выплевывая. Весь слюнявый и соленый, он все же, не зная как, но сожрал все и теперь наблюдал, валяясь на земле.
Через пять минут что-то темненькое начало светлеть в земле. Зайцы ходили кругом, вперемешку с Дедом Морозом, а вокруг в гробах летали уже не орки, а жабы-мутанты. Тут-то и пришло время. Мельт отчетливо видел в земле куски желто-бурого тринитрохлорокарбоната углекислотно-водистого кальция. Маг начал судорожно копать руками мокрую землю, разодрав их до крови. Через неопределенное время он вырыл "это" желто-бурого цвета, но от бессилия упал, держа в руке кусок драгоценного лекарства.
"Нельзя, нельзя," — пытался подбадривать себя Мельт. — "Дома ждут, Катя, Жан, Учитель, нельзя". Полежав еще немного, он попытался встать, но ничего не вышло. Второй же раз был удачнее, и он смог даже забраться на лошадь. С трудом стукнув животное ногой по ребрам, он заставил его скакать. Дальше он провалился в темноту, предоставив свое спасение лошади, которая уже неслась в неопределенном направлении...
Мельтон очнулся посреди пещеры. Лошади не было. Он перевернулся на бок, так как не имел сил подняться. Пещера была даже не пещерой, а грубо отесанной комнатой, по бокам которой висели факелы. Посреди, немного дальше от лежащего мага, находился алтарь устрашающего вида. "Где я?" — подумал маг, — "неужели я спасен? Хах... спасен, вдруг меня затащил какой-то огр к себе в пристанище, и пока я тут лежу, он спокойно дожирает моего коня."
Мельт попытался подняться, но не смог. Руки попытались нащупать сумку на поясе. "Кто бы то ни был, кто бы не затащил меня сюда, он явно не проявил интереса к моим вещам." Парень с трудом достал из сумки кусок хлеба, немного воды и лечебной травы. Зажевав охапку лекарства "от бессилия", он поднялся и сел, принявшись жевать булку, запивая водичкой. Мельт немного согрелся. Окончательно приведя себя в порядок, он достал "найтшейда" и закурил косяк.
Приятное тепло разошлось сначала по легким, а потом по телу. "Ну вот, согрелся, теперь стоит приняться за исследование," — поднялся Мельт на ноги и сразу почувствовал, как кровь побежала по ногам. "Блаженство, ясное дело," — подумал он, почесывая коленные суставы, и направился к странному алтарю.

не хватает озвучки школьника)

Это было как раз после школы, начало универа)))
Хорошо, что сохранилось))
Я иногда перечитываю раз в пару-тройку лет, отдыхаю)

2 часть без ошибок. Перестал доверять гопоте чату, меняет изюминки.

...


Подойдя ближе, Мельт разглядел паутину, покрывавшую почти весь алтарь. Аккуратно протерев рукой каменную плиту, взгляду Мельта предстали древние руны. Внезапно все засияло ярким красным пламенем. Маг попятился назад, но любопытство взяло верх.
"Пахнет неладным," — подумал Мельт, но принялся рассматривать руны.
"Странные, я не видел таких в учебниках. Хотя, это, наверное, шрифты северо-европейских волосатых бедуинов, населяющих крайнее северное побережье Европы, граничащего с орочими землями 5-го рейха... Ах да. Точно..."
Мельт кинулся к сумке, вытащил рунный словарь и со слюнявым любопытством стал рассматривать руны. Через некоторое время он уловил некоторый смысл, который привел его к страху...
"Прочтя все руны эти, ты можешь сделать выбор... Постигнуть темноту или уйти... Но помни, разум вечен, он может переделать твою судьбу, твой мир... учти... Он может делать благо, он может жизнь давать, а может делать боль и жизни забирать... Ты выберешь свой путь, иди тогда вперед, но делай то, что сердце скажет, и суть свою узнаешь ты, но есть тому черед: свет или тьма, а может, сумрак даже..."
"Коль изберешь свой путь, получишь друга. Он верен тебе будет до конца. Так думай, делай выбор или убирайся. Смелей, познай же самого себя..."
И ниже было написано: "Алтарь некромагии, магии тьмы... Раздуплятор. Негальмуй, сникерсуй."
"Что за хренотень..." — недоумевал Мельт, но постепенно начал осознавать. Эта фигня целиком могла изменить его... Заставить повелевать тьмой, использовать её как орудие убийства либо как оружие в борьбе со злом...
"Но как тьма может творить благо? Тьма творит зло... Хм... Так речь идет ведь о магии, которую я постигну, а уж как я буду ей пользоваться, это моё право... Недаром здесь говорится, что нужно прислушаться к сердцу..."
Видимо, здесь победит либо моя темная сторона, либо светлая, либо... хм... Надо всё обдумать...
Маг долго рассуждал, перепотрошив в голове всю свою жизнь, многие свои поступки... А ведь прошло уже два месяца после его ухода... Он уже не успевал добраться домой... Но ведь не случайно он попал сюда, нечто привело его в эту пещеру, и возможно, это единственная надежда вернуться домой и спасти Жана Клода Рембовича... Нужно делать выбор, нужно, и как можно быстрее, время не подвластно ему, оно мчится вперед...
Прошло два долгих дня его размышлений, два бессонных голодных дня... Мельт уже обдумал всё, что только приходило в его голову, но всё же он чувствовал опасность, чувствовал неизвестность... Много раз он собирался уходить, но возвращался к разуму, а не страху...
На третий день он твёрдо решил... Ничто уже не мешало ему принять решение, он должен был спасти отца Кати, своего приёмного отца...
Он подошёл к алтарю... Снова протёр его рукой. Руны зажглись ярко-красным светом... Чуть ниже внизу горели две таблички, в общем-то, даже не таблички, а кнопки: OK и CANCEL...
Мельт после недолгих раздумий нажал OK...
Вмиг пещера засветилась ярким светом. Лучи вырывались из стен, из пола, рвались сверху из потолка. И всё, всё до одного, светясь ярким красным пламенем, входили в него...
Мельт чувствовал боль, боль входящей в него силы, неизвестной ему. Не было лишь страха, он пропал и даже не подавал знаков... Мельт изменялся, он это прекрасно понимал... Да, он изменялся силой, но не разумом, не сердцем... Да, возможно, в будущем тьма повлияет на его сознание, но его разум будет подвластен лишь ему самому, только его душе...
...Яркие вспышки... ужасная боль... головокружение... мысли, метающиеся в голове... Он упал без сознания...
________________________________________
Проснулся Мельт с ужасной головной болью... Поваляясь на спине, потер голову и пополз к сумке, в надежде нарыть там немного конопли... Удача улыбнулась ему, и он нащупал немного травы... Аккуратно свернув косяк, он прояснил свой разум несколькими тягами.
Побродив по пещере, он пощупал свои мышцы, попрыгал немного, сделал сальто, сто раз отжался и сел поесть... Странно, но никакой таинственной силы он не чувствовал...
Немного пожевал заплесневший сухарь, запив тремя глотками живительного напитка, он стал собирать свои вещи...
— Ты уже проснулся... Быстро же ты оклемался... — послышался голос за спиной Мельта.
Маг покрылся мурашками... Он медленно обернулся... И челюсть отвисла: перед его взглядом стоял Ночной Ужас... Да, именно... Чёрный конь с извивающейся ярким пламенем гривой и таким же огненным хвостом... Идеальные формы придавали ему самый прекрасный вид, вызывающий и восхищение, и страх... Ужас немного пофыркивал, выбивая из ноздрей дым.
— Ты кто еще? — задал в общем-то неуместный вопрос Мельт...
— Тебе вредно и курить, и пить, Мельтон, — сказал Ужас почти человеческим голосом. — Ты разве не читал руны, а с пьяни тыкнул на кнопку?
— Читал, но о кобылах там ничего не говорилось...
— Во-первых, я конь, точнее ужас... Игого, ну конь в общем, а во-вторых, не позволяй себе со мной так базарить, шпендель. Я таких молокососов на своём веку много видел... — пробазарил Ночной Ужас.
— Хех, ты меня сожрать не хочешь? Но учти, я буду защищаться! — гордо промычал маг.
— Х-х-х. Шутник, и чем же?
— Я знаю кунг-фу!!! Ой, блин, магию! — прокричал Мельт...
— И какую же???
— Ну, разную там, Ан экс пор, Пор Корп Вис, Ин нокс... Шаришь?
— Мда... Ану, кастани что-то, прыщ! А то я тебя сожру... Ваааа...
— Ин нокс, Пор орт грав... БББ, что за гон, пишется, что спелл ис физлд!!
— Ну, догнал наконец. Ты это не бойся, я тебя есть не собираюсь, я ем только девственниц в ночь с 1-го на 2-е мая... Ладно, шучу, я вообще не питаюсь, я же ужас... Игого.
— Гон, что же с моей силой, почему я нифига не могу кастануть, всё же в сумке на поясе. Вон смотри, яичная скорлупа на месте, конопля, мак, корни помидор, паутина, фикалины акул, укроп, морковь резанная, всё есть... что за гон...
— Ладно, не парься, пацан, для этого я и тут... Чтобы учить тебя мастерству темной магии и некромансии... Я — твой учитель, друг, защитник и верный слуга...
— Некромансии? Вот эта тьма, которую я получил? Я что, стану психом? Гы...
— Нет, не бойся, всё зависит от разума и от души. Сила в твоих руках, она подвластна тебе, но не ты ей. И вообще задавай поменьше вопросов!
— Хорошо, давай знакомиться тогда, хотя ты уже знаешь моё имя, откуда?
— Я многое знаю, Мельт, очень многое, не стоит спрашивать откуда... — вполне серьёзно ответил Найтмар.
— Значит, рылся в базе данных, небось, читал моё личное дело... Ага, я вижу по глазам. Проник в Брит под видом бродячей девочки, точно!!!
— Ты что, тупой... Как я попаду туда?? У темной магии нет искусства полиморфа, и представь найтмара в платьице — зрелище не очень.
— Давай серьёзно! После того, как ты принял темную сторону магии, ты утратил все свои способности к магии природы. Ты помнишь заклинания, но не можешь их использовать... Со временем ты забудешь их...
Темная магия — это противоположность светлой. Многие заклинания действуют с точностью до наоборот. Есть и такие, которых ты не встречал, например, умение остановки времени и телепортация (я специально отнес телепорт к умению черной магии, ибо есть на то вязкие причины. Точнее, телепортацию только в виде пространственных порталов, типа гейтов, только немного другие. Никакого реколла, ну в общем читайте )
Теперь ты можешь смело выбросить все свои реагенты нафиг, они тебе не понадобятся. На темную магию, а именно на некромансию, тебе нужны новые реагенты: такие как моча драконов, вонючие желудки, маргала глистов, глина, древесная гниль, вулканические фикалины и много чего другого, в общем, полный мешок дерьма всякого. И ещё, можешь забыть про медитацию, она тебе не понадобится. Темная магия берёт силы извне, из всего, чего пожелаешь.
— Ты погоди, скажи хоть, как тебя зовут, а то у меня уже оперативная память загружена от количества новой информации.
— Хм... Как меня зовут?? Знаешь, я уже было начал забывать своё имя, ибо никто не звал меня уже более ста лет... Моё имя Темный Конь Пушок, но ты можешь звать меня просто Ужасом.
— Круто, Пушок, только я на тебе что-то пуха не вижу.
— Ха, так я выгорел... Когда я родился, я был белым и пушистым, я был простым смертным конём. Мать назвала меня Пушком. Я жил в городе, работал с людьми, но... Давай не будем об этом.
— Нет уж, колись, раз начал, нам ведь ещё долго предстоит общения. Хочешь, закури косячок, легче станет.
— Да нет, спасибо, курить не стану, но всё же расскажу.
— Давай, Ужас.
— Давным-давно, а было это тысячу лет назад, я был рожден. Я работал и рос с людьми, как обычный рабочий конь, наделённый глупым рассудком. Но один день перевернул всю мою жизнь. Я возвращался вечером домой, уже зашёл в конюшню и принялся было засыпать, как вдруг в конюшню влетела дочь моего хозяина. В руках у неё была лопата, и она этой лопатой со всей дури шарахнула меня по башке... И во мне проснулся разум... Я начал мыслить как все разумные существа. Вскоре я сбежал из конюшни и убежал в дремучий лес. Именно там меня нашло то, что наделило меня разумом и дало силу... Я стал ужасом, изучившим темную магию, и моим призванием стало следовать за такими как ты. Я, конечно, завидую вам смертным, что вы можете умирать. Я же, как не пытался себя убить, ничего не выходило. Очевидно, это нечто определило за меня мою судьбу, вот я и живу так, не зная, когда наступит мой конец.
— Мда, печально, но что ж, не парься, уж как есть. Но скажи, раз ты бессмертный, то чего не захватил весь мир? Ты ж не можешь сдохнуть, так??
— В этом-то и проблема, я не могу сдохнуть от времени... Я вообще не могу сдохнуть... Да, меня можно убить оружием, стрелой, магией... хотя вряд ли, но я как бы не умираю, а заново перемещаюсь в этот мир в этом же теле, но без ран. Я чувствую боль, но не могу умереть. Нечто воскрешает меня в темноте небытия и возвращает меня на эти земли, и я продолжаю свой путь, наделённый силой, ради помощи некромантам. Ах, Мельт, сколько их уже было, разных... Они были и ненормальными психами, и чокнутыми мясниками, и кровожадными убийцами, маньяками. Были среди них и бездушные создания, проводящие годами над всякой ерундой, изучающие черную магию, стремящиеся найти бессмертие, безграничную власть, но нелепо гибнущие в сражениях, умирающие от истерии, от старости, голода и своей неаккуратности. Одного правда я сожрал, он мне надоел своей дисгармонией, в общем, был полным маньяком-психопатом... Ну давай не будем об этом.
— Да... Ты меня обнадежил... — сказал обречённым голосом маг... Я тоже должен стать таким?
— Конечно, нет, ты уже не такой, ты с самого начала не такой. Многие из них искали некромагию, в надежде обрести всевластие и бессмертие, но ты не такой, ты не хотел и не хочешь того, чего желали они... Ты совсем другой, я знаю твою жизнь...
— Но откуда ты знаешь мою жизнь, откуда ты знаешь всё это?
— Мельт, я был в небытии 100 лет, бродил по земле призраком, пугал людей ради забавы, но узнал о тебе всё в тот момент, когда ты дотронулся до алтаря.
— Но почему ты был в темноте 100 лет, разве никого не было за этот период...
— Никого, ты первый за столь долгое время, не знаю даже почему... Предыдущие появлялись почти сразу после смерти идущего перед ними... С разницей максимум в 10 лет. Я уже думал, что что-то изменилось, и я, может, обрету смерть, но этого не случилось.
— Но чем же ты заслужил это бессмертие? Я понял, ты считаешь это "проклятием"?
— Увы, так оно и есть, но я не знаю, за что я обрел его.
— Всё очень плохо, я смотрю. Вот и я обрел тьму, но обдуманно. Возможно, она поможет мне и моей семье...
— Угу, ну ладно, давай собирай монатки, и пойдём, я тебя буду учить... Но сначала надо нарыть немного регов, тебе. Мне они не нужны.
— Ну-ну, давай, о, кстати, самогон лижешь?
— Хех, за кого ты меня принимаешь, а?.... Конечно.
— Хватай, — буркнул Мельт, кидая банку стрэнгфа найтмару, — на здоровье, бодрит.
Ужас схватил копытами, откупорил зубами и начал лизать, как слюнявый щенок лижет косточку.
— М..да, алкаш, сразу видно, ещё скажи, что косяки не тянешь... — заключил маг.
________________________________________
Шли дни и ночи... Шло учение... Пушок учил всему, чего знал... Мельт окунулся в такое, о чём даже и думать не мог. Темная магия казалась ему намного сильнее. Мельт изучал проклятия, слабость, призыв нежити, поднятие мертвецов, нанесение вреда, взрывы, телепортацию, остановку времени и много другой магии, имеющей и не имеющей аналогов у светлой. Вместе с Ужасом Мельт охотился за вирмами и драконами для добычи вонючих желудков и драконьей мочи. Вместе они копали глину, рылись у подножия гор в поисках вулканических фикалин. Пушок передавал свои знания, и Мельт их принимал с лёгкостью. Высасывая жизненную энергию из деревьев и животных, маг пополнял свои силы, хотя делал это крайне редко.
— Ты лучший ученик, который был у меня, — сказал как-то Пушок.
— Хотелось бы надеяться на это. Кстати, мне уже давно надо быть дома, когда мы вернёмся? — спросил Мельт.
— Скоро...
— Мы можем выйти сегодня или завтра?
— Зачем идти?
— А что, ты умеешь летать? Я вроде не видел у тебя крыльев.
— Зачем летать, я просто открою портал.
— Куда?
— За горы. Несколько дней пути, и ты... дома.
— Давай скорее поедем, хорошо.
— Хорошо, выйдем завтра утром, а пока трудись...


............................

Утро настало... Все было готово к отъезду. Мельт накрутил банок по Васильевскому рецепту — мало ли что может в дороге случиться. На пояс повесил мешок с "некро-регами" и уже был готов к отъезду. За эти дни он многое выучил. Знания истощили его, но рвение домой придавало ему сил, подбадривало его. Единственное, чего не понимал Мельт, — это то, как происходит заклинание. Ужас не учил его словам заклинаний, он просто заставлял делать это разумом. Как будто Маг знал всё это, он приводил заклинания в действие просто знаком или мыслью, незаметно истощая свой мешок с реагентами. Никаких слов, всё делалось мертво и без эмоций, лишь после многих заклинаний ощущалась слабость. Достаточно было перевести взгляд на растение или камень, или какое-нибудь мелкое животное, как силы восстанавливались. Мельт понимал, что вытягивает из предметов жизненную силу, поэтому старался не вытягивать всю до конца. Время пришло, и Пушок, зевая, пробубнил:
— Садись, Мельт...
— Куда, тебе на спину?
— Да. Не бойся, не обожжёшься. Мой огонь — мистика. Я делаю его оружием только тогда, когда захочу.
— Хорошо, только скачи не быстро, чтобы из меня кишки не повыпадали.
— Я же сказал, что скакать и летать не будем. Я тебе не Конёк-Горбунок и не пегас, — хрюкнул Ужас. — Просто держись.
Пушок резко поднялся на дыбы, как-то хрюкнул, выбросив из ноздрей огненный шар. Перед ним вмиг образовалась воронка, огненная по краям, внутри виднелся пространственный туннель, переливаясь яркими красными и бурыми красками.
— Ну, с песней. Ныряем, — и Пушок одним прыжком прыгнул в пропасть, ведущую в никуда.
По крайней мере, так казалось. Яркий свет, темный мрак, тишина, гром — всё в голове, всё в глазах, голова закружилась, тело стало тяжелым, немного поташнивало. Но другой край возник спонтанно перед глазами, лишь на его краю игрались устрашающие, но безобидные языки пламени. Ужас сгруппировался и легким прыжком вышел из дыры, умело приземлившись на землю.
— Ох, люблю острые ощущения... Давненько я так не нырял... Фырк, Мельт, а чего у меня спина мокрая? Или мне показалось?
— Д... да. Это конденсат от перегрузки.
— А... гг... Ясно.
— Ну и где мы сейчас?
— Мы за горами.
— Долго отсюда до дома?
— Три дня пешком... Надо поспешить... Слазь, пойдёшь сам.
— Угу. Трогаем...
День они шли без препятствий. Пушок шёл уверенно, зная путь. Мельт ему доверял, как другу, хотя уже точно другу... И не удивился, когда они забрели прямо в орочий лагерь.
— Мельт повернулся к Пушку... Тот натянул лыбу...
— Я буду посматривать, — и пропал.
— Эй, Пух, ты где? Пух, не гони, мне ж сейчас бобо будет, у меня визы нет, Пух, — жалостно завыл маг. — Тоже мне друг, защитник и верный слуга...
— Ну и молодец, кто тебе доктор? Я тебе чем помогу? — промолвил ехидно голос из ниоткуда.
— Предатель обгорелый! — сказал Мельт, когда на него уже скакал десяток орочих наездников. — Ну, ну...
— Gut. Sehr gut. Hande hoch, russische Sweine!!!
— Не тут-то было, арбуз в шлеме, — проорал Мельт, тем самым привлекая внимание другого десятка, который немедленно ринулся в бой. Сегодня ночью вы будете спать в куче... на пионерском огне!!!
— Ну-ну, гг, — послышался голос из ниоткуда. — Флаг тебе в руки.
Мельт тоже не промедлил. Быстрым движением руки он поднял из подземли два десятка скелетов.
— Орки вкусные, а вы, наверное, голодны. А к тому же орки в доспехах — спать теплее будет. Фас.
Глупые скелеты, движимые силой "пожрать", кинулись на офигевшую толпу орков. Орки попухли, но после боевого клича вожака "Go go go" ринулись в бой.
Мельт зевать не стал, он ловко побежал вперёд и махом скинул с коня вожака. Тот отлетел на метров 10, но, очухавшись, поднялся и разъярённо бросился в бой. Снова знак, и обессиленный вожак рухнул на землю. Он попытался было встать, но, схватившись за горло, фыркая, начал задыхаться от удушья. Немного спустя он отбросил коньки. Мелкая улыбка промелькнула на лице мага. Он обессилил мчавшегося мимо него наездника, и тот пал с лошади без жизненной силы. Повернув голову в сторону, он заметил бегущих на него трёх орков.
— Что же придумать для вас, — подумал вслух маг, глядя в их сторону...
Тело мертвого вожака поднялось и, размахивая бакеном, побежало на орков. Те приостановились, но после того, как мертвый вожак одним ударом снес голову одному, остальные яростно принялись рвать ударами тело главаря. Но ему всё было пофигу, мороз. Оно уже не чувствовало боли и продолжало махать бакеном. Мощный удар в грудь поразил другого, и тот рухнул на землю. Последний начал понимать, что он обречён, и попытался было бежать, но черное пятно накрыло его, и, содрогаясь от боли, он пал — Мельт вставил пять копеек. Обезжизненное тело вновь пало, и какой-то скелет-спекулянт сразу кинулся на него, уже натягивая шлем вожака себе на расколотый череп.
— Мда, негусто их осталось, негусто, — посматривая по сторонам, сказал Мельт, с мелким любопытством разглядывая, как другие скелеты бегали по полю в обновках, только что снятых с разорванных орков. Орки кончились, и скелеты в недоумении начали кидаться друг на друга. В конце остался лишь один, одетый почти в Full Iron. Но он допустил ошибку, кинувшись на мага, и вмиг куча костей рухнула на землю.
— Вот и всё... Как жалко бедняг. Сначала должна быть дипломатия, а потом разборка.
— ГГ... — на этот раз голос раздался из-за спины. — Круто же ты их, добрая душа.
— Да... Они первые начали, негодяи, — с ухмылкой на лице ответил Мельт. — Но скажи, почему мы только что уничтожили целую деревню орков? Разве они нам мешали? Неужели ты не мог выбрать для проверки моих знаний поле с глистами-недоростками или жабами-мутантами? Почему именно орки, ты их не любишь?
— Это племя во многом виновно, поверь. На их совести много зла, очень много.
— Не буду спорить с тем, что является порождением тьмы... Давай лучше поспешим домой, у нас осталось мало времени...
И снова день пути... Он казался магу долгим, видимо, они просто много шли, или он просто устал за всё это время. "Как они там, как Катя, как Рембович, как Василий Шишкин?" — думал Мельт. — "Я не был дома три месяца, три долгих и тяжёлых месяца, только бы мои труды оправдались и я смог спасти тестя, ведь он мне как родной."
— Скоро мы будем дома, скоро, Мельт, не спеши, не торопи время, — утешил Пушок.
— О, кстати, когда ты начнёшь меня учить заклинаниям времени? — спросил молодой некромансер.
— Ты ещё пока не созрел, тебе ещё многому надо научиться.
— Спорить не буду, расскажи хотя бы, как оно действует, а то меня терзает интерес, и почему это тёмная магия, не имеющая аналогов у светлой?
— Ну хотя бы потому, что в светлой магии нет заклинаний, связанных с временем...
— Вполне логично, — засмеялся Мельт, — так как она действует?
— Ну, вообще, ты создаёшь временную воронку вокруг себя, тем самым останавливая в ней время, но плюс в том, что в этой воронке всё замирает, кроме тебя, и ты можешь действовать. Заклинание действует недолго, истощая тебя почти полностью, затем возвращает всё внутреннее в настоящее время путём временного ускорения. Оно почти незаметно, но даже эти 3-5 секунд могут решить очень многое. Я помню одного некромансера, который воспользовался этим заклинанием, чтобы убить лидера группы благородных рыцарей. Но он был обречён из-за своей ненависти, он погиб почти сразу, хотя и убил предводителя. Он был мгновенно застрелен обессиленным, пронзённый не одним десятком стрел. Некромант был слишком легкомысленным, думал, что успеет выскочить из кустов, убить и забежать обратно... ххх...
— И ты не остановил его?
— Я его предупреждал, но его ненависть была куда сильнее моих слов. Одним словом, он был чокнутым, помешанным на личной, глупой неприязни...
— А как же ты, ты был рядом с ним, когда он погибал?
— Да, я стоял в инвизе, я знал, что он погибнет, знал, что ещё один...погибнет из-за своей глупости.
— Ты, наверное, видел безумные смерти всех?
— Да, я видел смерть каждого. Я наблюдатель... Скажу лишь одно: ни у одного не было достойной смерти. Все их кончины были нелепыми: то ли по неосторожности, то ли по глупости, то ли по излишней самоуверенности. Все они были заранее обречены ещё в начале формирования своего бытия... Мельт, один лишь ты не такой, ты совсем не такой. Не понимаю, почему судьба выбрала именно тебя на эту роль нового некроманта. Ты, наверное, стал бы отличным светлым магом. Хотя, не мне судить...
— И не мне, — с лёгкой иронией в голосе ответил некромансер.
Был вечер, оставалось ещё немного пути.
— Пушок, мы, наверное, будем к утру, если будем идти всю ночь.
— Не думаю, что это хорошая идея — идти ночью. Впереди лес, а там много глупой неписи. Мы можем вляпаться в неприятности, — ответил Ужас.
— Наверное, ты прав, Пух. Переночуем здесь, а утром со свежими силами двинемся в путь.
— Я рад, что ты согласился. Это разумное решение, — улыбнулся найтмар (вы видели, как кони улыбаются?).
— А вот и есть куда. Жду не дождусь, когда увижу свою красавицу, — с тёплой мыслью, глядя в ночное небо, произнёс Мельт.
— А как же. Только спи и держи ухо востро. Хотя, если что, я разбужу...
— А ты не будешь спать?
— Поверь, я наспался за 100 лет. Хотя могу и подремать немного. Ты спи, не бойся.
Утро. Пели птички. Мельт открыл глаза, смотря в ясное голубое небо. Дул лёгкий ветерок, пронося по телу стайки мурашек. Но всё же было приятно.
— А, ты уже проснулся?
— До боли знакомая фраза, — улыбнулся Мельт. — О, что это? Хм...
— Это я тебе принёс... В лесу нашёл, недалеко. Это палка из мёртвого волшебного дерева с гвоздями. Палка из эльфийских лесов, лесов многовековых, разумных и сильных деревьев. Даже мёртвая, она хранит в себе силу усиления волшебства, только мёртвой усиливает тёмную магию.
— Вах, круто! Это ж афигеть как классно, — играясь с палкой, радовался маг. — Ну спасибо, вот так фиговина... — говорил он, орудую ею как оружием.
— Ну, ещё и добивать ей будешь, если понадобится, хе-хе. Стоп!!! Я что-то чую, тихо, тихо, держи ухо востро!!! — буркнул нервно Ужас и исчез.
Маг лег на землю, внимательно улавливая звуки...
Недалеко раздался топот копыт, шум и крики.
— Что это, PvPшники??
— И без твоих слов ясно, и так слышно. Молчи...
Из леса вскочили два наездника. Один из них явно был лучником, второй нес какое-то оружие в руках, наверно меч. Вскоре выскочил ещё один, безоружный, но сильно воняющий магической силой. К его лошади было привязано что-то тёмное, волочащееся по земле. Немного прищурившись, Мельт разглядел бездыханное тело.
— Они что, боевые дятлы? — тихо промолвил Мельт.
— Ну, я не вижу у них никаких обозначений и эмблем. Наверное, ты прав, только лежи тихо, не рыпайся, а то тот лучник может нас вынюхать.
— Может, то тело ещё живо? Давай попробуем его спасти.
— Цыть! Сказал, молчи, а то некому будет спасать нас, точнее тебя.
Внезапно первый наездник остановился.
-Стоооой, тут яв-но чэм-то воня-ет,- крикул в сторону остальных лучник.-Тут кто-
тто эсть,вижу мя-ту-ю траву. А вон и свэжий слеед. Кажет-ся тут не-по-далеку..человьечек..
Ха, поохотимся ребятки, злобно крикнул он, - направляясь в сторону Мельта.
-Ну и влипли,- пробурчал Ужас.- Бой на смерть неизбежен.
-Чувствую,- ответил маг.-Ну что ж, это уже не орки, но все же жалкие убийцы. Пришло и их время.
-Не будь так самоуверен, Мельтон.
-Я не самоуверен, я лишь подбадриваю себя, тебе же боятся нечего, ты невидим. И
не смертен.
-Зато я щас стану видным,и смертным, а смерть, это больно,поверь.
- Верю...Ты готов?
- Да...
Маг вскочил, держа посох наготове для магической атаки. Лучник заметил его,
и дав знак своим, хотя это было лишним, они уже мчались, ринулся на некроманта,
заряжая стрелу в лук. Оставалось ещё с десяток метров, до того как Мельт
использует заклинание, но Маг явно не доставал, и бросился кувырком в сторону...
И правильно сделал...Стрела рассекла воздух в нескольких сантиметрах от его
головы, вонзившись в почву недалеко за Мельтом. Мельт встал, и мощной волной из
страха и ненависти скинул всадника с коня. Лошадь промчалась мимо, не ощутив
облегчения, а вот лучник ощутил боль, скрючившись от удушья, не успев таки за-
править стрелу в лук. Глаза его помутнели, он упустил лук из рук и обхватил
свою шею руками. Но некромант не медлил, он подошёл ближе, и окончательно обессилил лучника. Тот обмяк, изо рта полилась кровь.
- Осторожно, Мельт!!! - крикнул Ужас.
Маг рывком упал на землю, услышав смертельный свист в воздухе только что
пронёсшегося над его головой меча. Всадник развернулся, и с ужасающим рёвом
кинулся на Мельта. Вот-вот он настиг бы мага, но из неоткуда выпрыгнул огненный найтмар, силой сбив его вместе с лошадью. Мгновение, и он поджёг всадника
вместе с конём. Тот, в надежде потушить огонь, принялся кататься по земле, но
огонь разрывал плоть, забравшись под доспехи, накалив и их. Безнадёжный стон,
попытка встать, и в воздухе разнёсся запах горелой плоти. Рыцарь ушёл в
реcалку.
Все было бы прекрасно для Мельта, если бы он не зазевался, глядя, как погибает
второй наездник. Он окаменел, не мог пошевелица, его руки и ноги застыли, а глаза
смотрели в глаза своей смерти. Грозный маг, размахивая перед ним своим блестящим посохом, крикнул Пор Корп Вис, но...сам упал с коня, обессиленный. Заклятие
парализа спало с Мельта, и он направился к обреченному колдуну. Тот недоуменно смотрел на него уже почти мёртвым взглядом. Из ноздрей и рта текла
кровь и маг уже безнадёжно сжимал свою голову руками.
- Кто ты, откуда у тебя такая сила?- выплёвывая кровь изо рта, спросил маг.
- Тебе не дано знать, - ответил Мельт. - Я твоё наказание за все твои жестокие
поступки в жизни.
И резким движением посоха некромант отправил колдуна в преисподнюю...


- Ух, какой классный лук! Я таких еще не встречал, явно эльфийский, высокой работы, небось с какого-то убитого эльфа, - радостно фыркал неподалеку Пушок, прыгая на копытах как маленький жеребёнок.

- Да нет, его собственный, - сказал Мельт, содрав ногой с головы лучника кожаную шапку. Длинные уши проглядывали из-за черных волос.

- Темные эльфы — прекрасные охотники, быстрые и меткие стрелки. Обитают в диких и древних лесах современной Эстонии. Они опасные, тебе повезло, что ты решил отпрыгнуть в сторону вовремя.

- Не то слово. И тебе спасибо, иначе ты бы уже мучился, пытаясь приклеить мою голову суперклеем.

- На то и я рядом, учить сосунков...

- Х..х..х... - ехидно просмеялся маг. - Ты-то прячешь свой зад невидимостью, а мне приходится валяться на земле или бегать по полю сражения.

- Я же тебе базарю, я твой учитель, УЧИТЕЛЬ, дешевый и глупый некромант. Одно лишь понять не могу, откуда столько в тебе магической силы. Тот хлюпик явно тебя недооценил и убил сам себя.

- Пух, без базара, я крут! - засмеялся Мельт. - Я мега-ваха!! Ха-ха-ха.

- Раз так, то без меня ты бы был щас мега-жмуром, - проворчал Ужас.

- Ну ладно, Пух. Хватит выпендриваться, давай лучше посмотрим, что там за жертва.

- Лучок прихвати, он может понадобиться тебе. Лук-то модный, - сказал найтмар.

- Ок. Я его Катьке дам, она у меня пулеметчицей под минералкой (декс) будет.

- Ну-ну, кто тут у нас жмуром катался? - Ужас наклонился над трупом.

Мельт подошел и глянул на мертвеца. Не буду описывать, на что похоже людское тело, которое возили по земле в течение долгого времени ради забавы, точнее, извращения.

- Бедняга, какой-то крестьянин, наверное, жестокая смерть его постигла.

- Угу, - грустными глазами смотрел Пушок, - очень.

После недолгих раздумий маг насобирал веток, сложил их в кучу, положил тело, а Пух легким рыгом поджег все. Беднягу похоронили, а нашедших свою нелепую смерть бандитов оставили гнить на съедение падальщикам.

- Пошли, Пух, нам надо спешить, времени осталось очень мало.

- Помчали через лес, тебе надо отдохнуть немного после сражения, так что прыгай на спину.

Маг спорить не стал и закарабкался на спину.

- Вот-вот, дохлик. Отдохни.

Ужас рывком бросился в темный лес. Лес был немного устрашающим, а именно его высокие, старые деревья возвышались над его головой, немного пошатываясь.

- Пух, деревья как живые, - заключил Мельт.

- А почему как? Половина из них живые и никак не терпят вонь тьмы. Поэтому держись, дружище, мы помчим быстро, во избежание украшать эти ветки тухлыми трупами.

Как только он это сказал, Мельт увидел пронесшуюся за ними огромную колючую ветвь и неудовлетворенный рев.

- Ха, Пух, а ты не шутишь, - удовлетворенно произнес маг.

- Прикинь, если бы мы пошли ночью, мы бы 100 процентов стали гирляндами.

- Точно...

Несколько часов быстрой качки, и найтмар вылетел из леса. Проскакав еще с пол-километра, он остановился. Было видно, что он устал, тяжело дышал.

Немного передохнув, они снова двинулись в путь, теперь, правда, уже пешком, но быстрым темпом.

- Пух, я вспоминаю эти места, я чувствую приближение дома. Мы с Катей не раз катались в этих краях, проводя часами в поисках ездовых животных. Она у меня отличный рейнджер, хороший следопыт, прекрасный стрелок и знаток всякой дичи. А отец её, тот что Жан Клод Рембович, он конюх. Он тоже рейнджер, но сейчас на старости стал оседлый образ жизни практиковать. Заболел, правда, но я думаю, мы успеем. Они с Катей частенько водили прирученных лошадок в город, да и здесь продавали проезжим.

- Да знаю я, я все видел твоими глазами, - сказал Пух.

- Ты всю информацию получил от видения моими глазами? - спросил некромант.

- Да, а что? - недоуменно спросил Ужас.

- А ты закрывал свои красные, любопытные моргала в отдельных моментах нашей с Екатериной совместной жизни?

Пух натянул что ни есть ехидную лошадиную лыбу...

- Падла, вот что я тебе скажу, - буркнул маг. - И много увидел?

Лыба Пуха затянулась до ушей. (Вы видели, как кони натягивают лыбу до ушей? Представьте.)

- Пааааддлееец, негодяй, пони обгорелый... А я-то думал, УЧИТЕЛЬ, а ты конь-извращенец.

- Прошу не обзывать мое благородие, - задрав морду в небо, буркнул Пушок.

- Но-но, благородие, хе-хе. Ладно, замяли.

- Угу.

- Ага.



......................................




Мельт повеселел, глаза ярко засветились.
- Пух, ведь мы почти дома, почти, ещё тот холмик, а за ним - дом, Катя, Рембович,
Учитель.
Мельт побежал вприпрыжку, держа в одной руке посох, в другой сумку.
Не спешил лишь Пух, он медленным шагом поплёлся следом. Он знал, почему не
следует спешить...
Обогнув холм след за некромантом, Ужас уже знал, что увидит. Мельтон же
только это узнал. Он стоял на коленях на вершине холма, крепко сжимая посох в
руке. Заплаканные глаза смотрели в сторону бывшей фермы, на месте
которой остались лишь сожжённые руины - разнесённая вдребезги, сгоревшая
конюшня, сожжённый дом и останки некогда прекрасной водяной мельницы.
Не один дождь уже полил развалины, не один ветер раздул по степи пепел.
Мельт не верил своим глазам, он ещё толком не понимал, что произошло. Он ещё
не понимал, что его дома больше не существует. Он ещё не понимал, что быть
может его родных уже нет в живых, он не понимал, что больше нет его счастья, он
ещё не успел осознать. Жизнь пролетела в его глазах. Катя, Рембович, Шишкин.
Их больше нет, а он есть. Мельт упал на землю и заплакал. Заплакал, как плачет
ребёнок, узнавший о гибели матери, заплакал, как плачет человек, потерявший
свою признанную любовь. Не веря своим глазам...
Ужас не стал ему мешать, не стал его утешать, он прекрасно понимал - это
бесполезно. Теперь он думал не об это, он думал о своём ученике. Ему было жаль
Мельта, очень жаль, но это не было причиной его мысли. Он не мог предвидеть судьбу
мага, а это самое главное. Перед ним плакал человек, принявший тьму и ставший
ею, но со светом в сердце. Единственное, что грело сердце Мельта до сих пор -
его любовь. Он верил в счастье, он был счастлив, но все это пропало.
Что случится теперь с ним? Он - оружие тьмы, он грозное оружие, и запросто может
стать её марионеткой. Он - величайший из всех уже в начале своего пути, он - ещё
ученик, но уже превзошедший многих предыдущих некромантов, едва став тёмным
магом. Что случится с ним, а хуже, что сделает он с собой сам? Злость и ненависть
скопится в его сердце, когда он разберётся. Он найдёт виновных - ему под силу и
начнёт мстить. А что станет, когда он отомстит? Он будет уже не человеком, это точно...

Да, Ужас знал об этом, знал с самого начала, ибо некромантами так просто не
становятся. Тьма не играет в лотерею, тьма выбирает. И выбирает она самых что
ни есть подходящих -одиноких и сильных. Она выбирает единиц из миллионов, и
Мельт попал в её сети. Но попал ли он? Именно этого и не мог понять найтмар.
Он мог предвидеть будующее человека, но будущего Мельта он не видел, поэтому
так и боялся сейчас за него. Ведь тьма не ошибается, по крайней мере не может
ошибиться, это смешно. Но, все возможно, хотя вряд ли. Жаль. Единственное, что
ответит на вопрос, это будущее, непредсказуемое и неизвестное. И Ужасу придётся
принять его таким, каким оно будет. Придётся, ведь он ничего не мог поделать. Расскажи Мельтону с самого начала все, что случилось, он бы уже не был Мельтом. А
так был хоть какой-то шанс воздействовать на него, хоть как-то. Но, сейчас уже
и это не имело смысла. Все что оставалось Пуху, это только согреть мага тёплым
словом, пожалеть его, ведь и это тоже в некоторой мере помогает, когда жалеешь по-настоящему.
Долго некромант лежал на земле. Руки его обессилили, слёз уже не было, они
закончились. Он уже не мог плакать, он просто тупо и безнадёжно смотрел в небо -
ясное голубое небо, где словно играясь прыгало солнце от облака к облаку. Разгулявшийся в степи ветер облизывал тело мага, но и его маг не замечал. Казалось,
никому нет на свете дела до него, он остался один в этом мире, жить не хотелось.
Уже настал вечер, уже сумрак опускался на землю, когда Маг с трудом поднялся
на ноги. Опираясь на посох, он побрёл вниз к усадьбе, точнее к выгоревшим до тла
развалинам. Ужас проводил его взглядом и поплёлся за ним, стараясь не тревожить
мага, даже не попадаться ему на глаза. Он знал, шок ещё даже близко не прошёл, и
Мельт мог сорваться в любую секунду. Пускай лучше побудет в одиночестве некоторое время, а там уже Пух попытается с ним поговорить, как-то утешить его.
Мельт спустился, и начал тщательно осматривать развалины, перебрасывая
перегоревшие брёвна, пытаясь обнаружить хоть какие-то признаки отсутствия
человеческих жертв. Было видно - погром -дело не вчерашнего дня, а приблизительно
месячной давности. Маг даже не смог себя признать виновным, будь он тут, он
наверняка защитил бы близких ему людей, но он не мог остаться. Причина его отсутствия лежала у него в рюкзаке, жаль только, что это лекарство не пойдёт уже никому
на пользу. Лишь у водяной мельницы маг заметил какие-то странные силуэты.
Подойдя ближе, маг вздрогнул - перед ним лежало уже полуразложившееся тело, простреленное насквозь стрелами. Маг закрыл глаза, его чуть не стошнило, но
все же он нашёл в себе силы, и приоткыв их снова, рассмотрел на шее трупа
небольшой талисман воды. Это был Шишкин, его учитель. Маг заметил в мёртвых и
сотлевших глазах своего бывшего учителя, боль, исказившееся перед смертью, ужасной
смертью лицо. В руке он держал посох, свой эльфийский мощнейший боевой посох, на
который он опирался, когда ходил. Раз его не забрали, значит целью было не
ограбление. Маг снова закрыл глаза, ему стало страшно. Маг отвернувшись, поплёлся к
другому телу. Лишь взгляд и у Мельтона не было сомнений - это был Рембович, старый
добрый и больной Рембович, ради которого Мельт покинул дом. И он был с оружием,
со своим стареньким баговобелым луком тысячелетней давности, резанного из
редчайшего дерева мира - элкриса. Жан рассказывал, как он нашёл этот лук далеко
далеко за горами в ледяных землях, землях покинутых и жестоких, населённых демонами и драконами. Жаль только, что маг теперь на услышит от него больше ни слова,
не услышит его с Шишкиным пьяных баек перед костром, не покурит с ними вечерком в обществе с духами.
Жаль. Очень жаль. Но одного тела он не нашёл. Собственно он и не пытался его
найти, он не хотел, чтобы оно было тут, так же как не хотел увидеть здесь останки
учителя и тестя.
"Я отомщу за вас, отомщу во что бы то ни стало, пусть даже для этого мне придётся
уничтожить все живое в этих землях, но я найду виновных, и вы будете отомщены."-
сказал про себя Мельт, и обернулся к спрятавшемуся в инвизе Ужасу.
- Помоги похоронить, Ужас. - холодно и жёстко.
И этому Пух был рад ,всего три слова, но это лучше чем бешенство и сжигание
близлежащих лесов, уничтожение всего живого в округе.
Хотя больше Мельт не сказал не слова в течении трёх дней...
Мельт знал, Катя ещё жива, и это единственное, что осталось у него в сердце.
Слабенькая ниточка тепла, согревающего его и не дававшего его сердцу стать
льдом. Только бы Катя была жива, и быть может она сильна, и сможет сохранить
ребёнка...
Медлить он не стал, и уже на третий день пути, набравшись сил и успокоившись,
они с Ужасом отправились в столицу.
-Ты ведь знал, Ужас, - бесчувственным голосом промолвил Мельт. Пух так и не решился заговорить с некромантом первым. - Ты знал, но молчал. Хотя смысл было говорить
что-то? Ты правильно сделал.
Лёгкое облегчение пролетело по найтмару, но он прекрасно знал тьму. Слова словами, а некроманты любят жить на кладбищах. Мельт сейчас не предсказуем, и пока
его эмоции и не нормализуются, нет смысла покидать тревогу.
-Ты не волнуйся, - все тем же безнадёжным голосом говорил Мельт, - мы найдём
виновных, мы найдём Катю, мы отомстим...я отомщу.
- Будь осторожен, молодой некромант, ты запросто можешь стать игрушкой в лапах
тьмы, - сказал Пух.
-Ты думаешь я этого не понимаю? Я все прекрасно понимаю, но...тьма будет игрушкой
в моих руках, - уже увереннее сказал Мельт.
Ужас поперхнулся файерболом, но нехорошие мысли всегда лезут в голову.
- С тьмой не играются, друг мой, тьма поглощает твои силы света, она играет на эмоциях, как на струнах, она будет помогать твоей ненависти, она будет пытаться
завладеть тобой. Все зависит лишь от тебя. Ты не должен ослабнуть перед силой, ты
должен руководится сердцем и разумом, а не эмоциями. Шаг влево, шаг вправо, и ты
в пропасти, Мельт.
- Это мне говорит порождение тьмы, - с лёгким сарказмом в голосе ответил Маг.
- Пусть и так, но тьма не руководит мной, я никогда не был её слугой, в отличии от
своих предшествующих учеников. Я лишь надзиратель.
- Ужас, пойми, я не стану её слугой, пока в моем сердце живет тепло, пока там есть
Катя.
- А если её уже нету?
- Тебе этого не знать, так же как и мне.
- Ты взрослеешь, молодой некромант. Смотри, только от тебя зависит твоё будущее,
только ты творец своего счастья.
- Какое счастье, Ужас. Моё счастье - пол года из 22 лет. Я никогда больше не буду
счастлив.
- Ну, началось... Мельт, мне очень жаль тебя, поверь, но сейчас не время себя винить.
Ты не виновен, ты должен был быть там, где был.
- Не только ты это понимаешь, Пух. Я не виню себя.

...

-Что ты собираешься делать в Брите? - спросил Ужас, переводя тему разговора.
-Искать следы.
-Тяжело тебе придётся,Мельт. Ты знаешь, снова началась война между Британией и
Королевством Оккло.
- Знаю. Поэтому и не медлю. Скорее всего -погром на ферме - дело рук Армии
Блекторна.
- Возможно.
- Пух, это ведь не месть за тёмного, которого мы убили вместе с его охраной.
- Нет, они не могли пронюхать, наверняка они ещё не понимают, где же их тёмный.
- Ужас, ну почему все в мире именно так? Почему, у кого-то есть все, а у кого-то
нет ничего, или только появилось, но его сразу забрали, - грустно спросил маг.
- Знаешь, у тебя есть сила и...
- Я бы отрёкся от неё, если бы мне только вернули родных, живых и невредимых.
- Мельт, я тебя понимаю, но что произошло, то произошло. Прошлое не вернуть, и
нужно идти вперёд, порой закрывая глаза на свои желания вспомнить, погоревать,
потосковать. Нужно просто идти вперёд. Понимаешь, как оно, человек - величайшее
создание. Его разум настолько сложен, что никто и никогда не поймёт его индивидуальности, тем более сам человек. Именно этим он заслуживает главное место
в мировом существовании. Нет, не эльфы - они слишком принципиальны, нет, не
гномы, они слишком трудолюбивы, не серафимы, они слишком святы. А именно человек.
Никто как не человек, может очень сильно любить, а потом возненавидеть, никто
как не человек, может верить в свет, но разумно перейти на сторону тьмы, никто
как не человек, может найти счастье, но кончить петлёй на люстре или пулей в
голову, никто как не человек, может желать добра, но делать зло. Люди сложны,
они индивидуальны, и не похожи друг на друга. Вот посмотришь на эльфов -
все как один ,светловолосые с косичками, с одинаковыми глазами, или на гномов-
бородатые, маленького роста. А люди - каждый - индивидуум, каждый особенный,
у каждого в голове разные мысли, разное понимание окружающего мира. Только
на человека - огромная ставка, только на нём. Люди непредсказуемы - сегодня
они воюют, а завтра возводят вместе города, сегодня они друзья, а завтра
злейшие враги. И ни свет, и не тьма повеливают ими ,они сами повелевают и должны
повелевать своей судьбой, они её создают, они же её и губят. Это цикл их
существования, и они есть частью цикла существования мира.

Дальше они молчали. Мельт ехал на спине у найтмара, тот сам усадил его.
Маг был очень слабым сейчас ,и ему нельзя было напрягаться. К тому же для Пуха
маг весил как пушинка, и ему не составляло никакого труда везти его на спине.
К тому же он его жалел, а это самое главное. Пух уже и забыл, когда он кого-то
жалел. Его предыдущих ученичков и воспитанников Ужас не жалел никогда, а наоборот, желал даже многим смерти. И это было не грех, все они были жестокими
убийцами или чокнутыми поселенцами кладбищ или алхимических лабораторий.
Но Мельт - он совершенная противоположность тьме, но её приверженец. Как так?
Мельт действительно управляет сам собой, он действительно пытается контролировать
себя сам, и в его душе нет места ни свету, ни тьме. Он - уникум человеческой природы, его чувства и эмоции святы, но его оружие тьма, которую он
принял сам, по собственной воле, встретив в пути и восприняв как спасение, ради
жизни святого. Да - тьма для него неизвестна, но он её спокойно поглощает, и
признаков покорения ею у мага не наблюдается.
Ужас думал, старался понять, что же будет дальше. Мельт ещё не знает и четверти теории некромагии, он не знаком с её артифактами, он не знает, какая сила
таится в ней. Он даже не подозревает, что это такое, он ещё не узнал саму
сущность некромансии. Для него некромагия сейчас - начальная стадия, или стадия
боевой магии. А когда же настанет время учиться призыву душ умерших,
когда же настанет время изучать временную магию и расширенную способность
призыва высшей нежити, не каких-то скелетов, а темных личей, когда Мельт научится
высасывать души и отправлять в небытие, ой что будет. А ведь он сейчас хоть и
кажется уравновешенным, но это лишь образ. На самом деле он на пределе, он на грани срыва, и любое событие может привести его к непредсказуемым и страшным
действиям. Тут то Пух и начал подумывать, как не допустить этого. Ведь молодой
некромант ещё и не понимает толком, кем он стал, для него это лишь оружие, как
в свою очередь светлая магия, не учитывая конечно её особенности - лечения и
исцеления, чего в тёмной не хватает, но, увы, в темной есть то, чего и близко нету
в светлой. Ужас серьёзно подумывал о помощи в поисках Кати. Хоть это и не его
дело, и он не имеет права вмешиваться в личную жизнь мага, ведь он лишь надзиратель, но все же Он стал понимать, что Мельт для него за столь короткое время
стал не просто учеником, а в некоторой степени и другом. Жалко ему мага, очень
жалко, но баланс тоже важен, а Мельт может его нарушить, и серьёзно нарушить.
Может на это тьма и рассчитывает, на его срыв? Быть может, и даже скорее всего.
Все события ведут к этому, но Мельтон пока держится, но только пока.

Часть III. Сущность


Пресловутый город королевства Британии, столица объединённых земель, королевств
Ёв и торгового островного королевства Ньюджелма, великий Британ. Город - воплощение
красоты и жалких грязных районов, город богатейших людей Британии, и самых что ни
есть нищих бродяг, город побед и поражений, город славы и позора. В общем, полный
прелестей, которых только может подарить миру монархия. Но даже не смотря на весь
этот стимул существования, Британ остался и остаётся олицетворением самого
великого, праведного и могучего королевства всех островов Британии. Лишь только
одно, неугомонное и грязное, жалкое островное королевство не могло усмириться с
его могуществом. Некогда прекрасное и красивое, счастливое королевство Оккло.
Но что только не может сделать монархия, когда у её истока стоит человек
с неуравновешенным психическим состоянием. Увы, Блекторн когда-то был хорошим
королём, но колониальные войны, великие победы и давняя власть привела его разум
к жалкому существованию и принятию самых ничтожных целей человеческой расы -
силой насладиться властью и могуществом. Только поворот был не туда, слабость
сыграла своё, и Блекторн, наслаждённый безграничной властью, порабощением народов
и грабежом, стал наркоманом. И принял удар в спину - гражданскую войну в
собственном королевстве. Одна за одной, колонии выходили из состава империи, о
ставив за собой лишь исходник великого начала - разрушенный, с трудом переборовший революцию, остров Оккло, и состарившегося, свехнувшегося её короля, окружившего себя подлецами и убийцами. И несмотря на ничтожный статус современного положения королевства Оккло, Блекторн до сих пор пытался доказать миру, что Оккло было и будет величайшим в
истории Британии королевством, прибегнув к бесстыжему и грязному способу войны-
терроризму, разбою и грабежу.
И вот снова разразилась война между Британом и Оккло, между Лордом Бритишом
и Блекторном. Два сапога пара, сказал бы я так, ибо Бритиш по своей натуре
и окружению не далеко отставал от второго, выставив свои личные интересы вперёд,
напрочь забыв о внутреннем состоянии государства. Началась война, жестокая и кровавая, уничтожающая всё на своём пути. Тысячами гибли воины, сотнями пылали деревни,
обнищавшие крестьяне становились разбойниками, тем самым дополняя ряды Блекторна.
Воспользовавшись моментом, Орочьи армии наступали с северо-востока на Британ, опустошая земли. Земля пылала под ногами, где гремел лязг мечей, с неба валились файерболы, небо застилалось дымом и грозовыми тучами. Началсь война, война мира чисто
человеческого, не вмешивая сюда гномов и эльфов, война недолго живущих, но свирепых
и жестоких воинов, движимых двумя силами - творить или разрушать.
Именно это время было самым жестоким. Встрепенулись все перед мощным противостоянием сторон. Даже орки приутихли, и после неуверенного захвата части Британских земель, поползли обратно, оставляя гарнизоны в лесах и у переправ через реки. Британия потребовала у Торгового свободного Нюджелма на прекращение товарооборота с Оккло, на что Нюджелм ответил повышение цен на магические товары, оружие и доспехи, напрямую приходящие из Минока и Веспера. Спустя месяц флот Британии
приблизился к островам королевства Нюджелм. На это Нюджелм провёл мобилизацию и
оставалось Британии лишь молча покупать товары по повышенным ценам, во избежание
разрыва торгового договора с Нюджелмом, а хуже - войны. Провокация вышла боком,
и это ещё сильнее отразилось на состоянии армии Британии. Спустя ещё несколько
месяцев войны, Тринсик объявил о самостоятельности, и Британу ничего не оставалось,
как оставить его в покое, во избежание ослабления фронта. Хотя, война только начиналась. Британ попросил помощи у Ёва, но Ёв ответил, что у них и так проблем хватает
с обнаглевшими орками, то и дело нападающих на леса Ёва, и мохнатыми девицами -
темными эльфами. Бритиш конечно же пожалел, что 30 лет назад Практически завоевав И Нюджелм, и Ёв,дал им слишко много свободы в составе Королевства Британии.
Войска Блекторна высадились на сухопутном торговом пути между Бритэйном и
Миноком с Веспером, перегородив путь к сухопутной прямой торговле между концами
королевств. Казалось, Британия может проиграть войну, окончательно изнурив свои
внутренности, и может вспыхнуть, как спичка на межклассовой и межнациональной
почве. Гражданская война могла внезапно обрушиться на Королевство, и тогда
ничто уже не смогло бы спасти Британию.
Именно в это время молодой некромант прибыл в столицу, пытаясь найти следы
Кати. Несколько недель расспросов и поисков по Бритэйну, шатанию по тавернам, разговоров с пьяными солдатами не принесли никаких результатов. Единственное, что
понял окончательно маг, это то, что погром фермы - стопудовое дело рук
разбойничих отрядов Блекторна. Почему? Потому что сразу после высадки намечалась
осада столицы, и для того, чтобы город быстро сдался, нужно было отрезать его от
всяческих подходов пищи в город. Тогда - кратковременный штурм и... Королевство
Британия навсегда стёрто с лица земли. Именно этот план был разработан Блектхорном. Силы Британии были разброшены по территории королевства, чтобы сохранять
неприступность границ. Момент был выбран удачно, и Бритиш ничего не знал о
высадке. Он узнал, и сразу - началась война. Мощнейший удар пришёлся по Британии.
Мобилизация прокатилась по территории королевства. Призывались все, кто мог
держать оружие, и старики, и подростки. Подходящие гарнизоны гвардии к столице,
разрывались на части набегами многочисленных наёмников Блекторна, и лишь
немногие - полуживые, успевали пробраться к столице. В городе действительно
начинался голод. Послы из Минока и Веспера привозили постоянные объявления о
бунтах населения, о скором распаде Британской Империи. Казалось, уже ничто не
сможет спасти Королевство, если бы не высокий боевой дух и сплочённость всего
населения, великая воля граждан - защитить свою Родину.
Тем временем в столице маг дожидался приёма Бритиша. Мельту оставалось
предложить свою помощь в данный момент Лорду Бритишу, который был уже почти
лысый - он постоянно рвал на себе волосы от бешенства...


Наконец дверь отворилась в длинный зал. С недовольными лицами вышли два
шкафа-всадника, увешанные орденами и медалями с лопаток до живота, с ярко-алыми
лентами на груди - "Орден Ленона", " За подавление Самогонного Бунта" и
"за заслуги перед отечеством." Маг заглянул в глаза одному, и сомнений не
осталось, что этот сегодня вечером сбежит из столицы и перейдёт на сторону
нападающих.
- Эй, ты, входи,- небрежно кинул Мельту паренёк в блестящих голубых доспехах,
насмешливо поглядывая на мага.
Мельтон поднялся, и неспеша направился в зал, цокая своими кожано металлическими сапогами с заострёнными концами по мраморному полу.
Мгновенье, и он стал центром внимания всей охраны и Лорда Бритиша тоже.
В руках он держа все тот же посох из сухого эльфийского дерева, только
на конце которого был привязан теперь отполированный волчий череп.
Ещё где-то с пол минуты в зале была мёртвая тишина, даже когда Мельт
остановился, но потом послышался со всех сторон лёгкий и практически беззвучный лязг мечей, немного вынутых из ножен.
- ЭЭЭ... Вы кто? - наконец начал Бритиш после длительной паузы.
Мельт немного помолчал, оценив расположение охраны и голос Бритиша и
спокойно ответил, не выражая никаких эмоций, будто говорит не с королём, а с
кем-то на-равных:
-Я - некромант, -твёрдо ответил Мельт.
Мгновенно зал разразился диким хохотом.
Бритиш пренебрежительно заулыбался, но все же его любопытство взяло верх
и он, продолжая улыбаться, сделал замечание:
- Тихо, господа, перед вами стоит некромант, так же нельзя, как вы не культурны.
Он перевёл взгляд на мага и продолжил:
Итак, уважаемый...некромант, - Бритиш с трудом сдерживал себя от смеха,-
что привело вас ко мне?
Лицо мага ни капли не потеряло серьёзности и уверенности:
- Я пришёл предложить вам свою помощь, - снова твёрдо ответил Мельт.
И снова зал разразился хохотом. И снова Бритиш сдержал себя, чтобы не
рассмеяться. Он решил поиграть в игру.
- Итак, уважаемый... -снова насмешливо произнёс Бритиш ,- чем же вы можете нам
помочь? Некромагией? Или побить армию Блекторна своей сухой палкой?
- Это не просто сухая палка. Это некростаф с гвоздями! - возмутился Мельтон.
Охрана опять залилиась смехом, и казалось, они сейчас упадут на пол, и
будут хлопать себя по животикам.
Маг начинал злиться, но это никак не отразилось на его мертво-равнодушном лице.
- Безусловно своей магией, но взамен вы допустите меня к Британской
сокровищнице под замком. Я не возьму оттуда ничего, кроме одного ожерелья.
Теперь на лица охранников расплылись от услышанной наглости -
какой-то сопляк припёрся к королю и в край обнаглел. А вот Бритиш наконец
сорвался и начал хохотать своим баритоном. Когда же он успокоился, то
продолжил все с той же насмешливой улыбкой.
-Дорогой... хотя.. хехе... слушай, сынок, какого ты припёрся к королю, чтобы
что-то тут предлагать, слюнявый щенок. Знаешь, мне ещё в детстве рассказали,
что некромансии не-су-щес-тву-ет, а ты у нас, видите ли некромант..гы.
Спасибо тебе, что нас развеселил в столь тяжёлое для Британии время, но
я бы лучше поверил, что я стану ходить по потолку, чем тебе...гыгы.
Стража, выкиньте отсюда этого сопливого заморыша.
Вот тут Мельт вкрай разозлился. Тем временем, два
охранника в ярко-белых доспехах отстранились от толпы и зашагали к
магу. Но, с Мельтом лучше не шутить, тем более сейчас. Когда охранники почти
подошли, Мельт вдруг резко обернулся и сделал резкое круговое движения
посохом, сменил позицию ног и встал в упор.
Обоих охранников мгновенно оторвало от земли, и пролетев около 10 метров
с бешенной скоростью, две консервные банки с треском и скрежетом железа
врезались в кирпичную стену, оставив в ней две вмятины, от которых в разные
стороны поползли трещины. Шмяк, шмяк и два тела в сплющенных доспехах
рухнули наземь, стоня теперь от ужасной боли. Хорошая штука, силовая волна,
тем более у сверх мощного источника силы.
Вот тут-то улыбка и сошла с уст Бритиша, и он во все горло заорал:
- Стража, схватить его.
Вся толпа ринулась кто откуда на некроманта, но после резкого движения
посоха все они попадали на колени, роняя мечи из рук, и вскоре не осталось
ни одного, стоящего даже на коленях. Бритиш испуганно смотрел на Мельта,
съёжившись в кресле. Рука его потянулась к рукоятке меча, но Мельт начал
спокойным голосом:
-Ты кажется меня не понял, Бритиш, -тем же спокойным и ровным голосом, как
и раньше начал Мельт. - Я - некромант, и предлагаю тебе свою помощь в обороне
города. Со дня на день начнется штурм, и я - твоя последняя надежда. Но
взамен, я заберу из твоих подземелий под замком ожерелье Шабуу, ожерелье - являющееся артефактом некромантии. Ты ведь даже не знаешь о нем,
и мало кто знает. Оно нужно мне, и я его заберу. Если ты не примешь
моего предложения, Я все равно заберу его, только я пойду к Блекторну, и
тогда Бритэйн падёт. Выбирай, по-моему я прошу немного.
-Кто ты, чёрт возьми, откуда у тебя такая сила? - теперь уже
с животным страхом в голосе говорил Бритиш.
-Ты задаёшь много вопросов, которых тебе не положено знать.
Ты принимаешь предложение, или нет?
- Пр...при...принимаю, - заикаясь, ответил Бритиш. А что ему оставалось?
- Молодец, сегодня ты спас Британию, но только сегодня. Я приду на
сражение в день штурма.
- Постой...-что-то хотел сказать король, но маг уже не слушал его,
в голове уже вертелась другая проблема, самая важная для Мельтона.

Маг не любил понтоваться, никогда не использовал магию ради мелочей.
За две недели, что он пробыл в Британе, он ни разу не применял способностей.
Даже как-то вечером нажравшись в таверне вдрыст с горя, на следующее утро
он не избавил себя от ужасной головной боли, а целый день "вкушал" последствия. Несколько дней назад он пошёл к гербплисту. Гербалист не хотел его
пускать в дом, учуяв его тёмную ауру, которой от Мельта несло теперь на несколько метров. Но маг переубедил гербалиста, сказал, что у него есть лекарство
от смертельной болезни, показав тринитрохлорокарбонат углекислотно-во-
дистого кальция. Тот долго сомневался пускать некроманта в дом,толком даже
не зная, что перед ним некромант, а не обычный ведьмак или
тёмный колдун, но все же пустил. Затем, когда он действительно поверил, что
перед его глазами было редчайшее лекарство, он предложил Мельту его купить, но
молодой маг отдал его бесплатно, попросив, чтобы он был поснисходительнее к
беднякам и чтобы в будущем, если понадобится, помог в лечении.
Вообще, гербалист оказался хорошим дядькой, добрым и общительным. И они с Мельтом сидели допоздна и... говорили за чисто славянским напитком.
- Послушай, юноша, ты кто вообще?- спросил гербалист после третей рюмки.
-Я?!...Я путешественик, путешествую по миру.
-А далеко ты был от этих мест? Ну там может был за Британом где, или ещё
где-то?
Мельт улыбнулся.
- Знаешь откуда у меня это лекарство? Нет, я его не украл или там...украл.
Я его сам добыл далеко за горами, в ледяных покинутых землях, населенных драконами и демонами. Конечно, ты можешь не поверить, но это правда. Я...я
должен был найти лекарство, чтобы спасти своего отца. В тех страшных и
опасных землях я спасся чудом, оставшись живым наверно только благодяря...
своему ангелу спасителю. Тяжёлый был путь, меня не было дома почти три месяца,
а когда я приехал домой, то моей дом был разрушен. Все было разгромлено и
сожжено, и произошло это наверно за месяц, после моего уезда. По крайней мере,
обломки казались давно обгоревшими, а пепел разнесло по степи не одним ветром. Мой тесть, Рембо и мой учитель Шишкин были убиты, а...
- постой, Рембович? Шишкин? - лицо герболиста исказилось от жалости, и слезы навернулись у него на глазах. - Шишкин...Рембо... мои старые братья по оружию.
Горе какое, а ведь я до сих пор вспоминаю наши путешествия, поиски, охоты.
Значит, мертвы...- он ещё с минуту молчал, потом протёр рукой щеку ,и наполнил
два гранёных стакана водкой. - Выпьем, сынок, пускай упокоятся их души на... небесах.
Они оба залпом осушили по полстакана, закусив солёными огурчиками...
- Прости, малыш, что перебил тебя, но отныне ты желанный гость в этом доме,
раз ты его ученик, и я тебе верю. Шишкин был добрым стариканом, крутым магом,
он часто заходил ко мне за травой всякой там, и мы с ним… Ну бах, и вспоминали
молодость, как мы, пятером, я, Шишкин, Рембо, Джон и Петрович, путешествовали по
миру, охотились на драконов, зайцев, минотавров колбасили, и темных эльфов тоже,
и орков тоже, всех.. на...бля, гоняли. Эх ,была молодость. Видишь как, сынок,
Джон ещё тогда ,трицать два года назад погиб, классный был чувак, воин что надо,
булавой пятидесятикилограмовой, как ложкой играл, черепа тращил орочьи и
эльфийские в щепки. Славный был кедр, эльф ему голову прострелил ,гад, когда мы
в засаду попали. Но мы та всех перерезали, а вот Джона то с дыркой
в башке не вернёшь. Так его и похоронили тогда, друга нашего - Джонатона Райве.
Эх, выпьем брат...
Ещё опустошили два стакана, закусили... Харашо у алхимистов, горелка и реги
рядом...
- А Петрович, недавно вот, пять лет назад, заболел сильно чем-то сильным, и
мы его так и не спасли. Скончался бедняга, в муках, а стрелял то как...
Они с Рембычем поливали стрелам, как из ведра. Точно - в глаз, каждый рулил
конкретно.
- Помяним давай и его, классный был мужик...
И помянули Петровича...
- Да, вот теперь и Рембо с Шишкиным ушли, я один остался. Эх, горе мне горе...
- Послушай, Ара, тяжело вспоминать все это, очень тяжело принять ещё новые
потери, но...
- Сынок,а что ж с дочей то Рембовной?- уже никаким голосом спросили гербалист.
Мельт вздохнул, в боку защемило, и немного помолчав, ответил:
- Катя - моя жена! Она...её... - слезы покатились по щекам мага,-её
среди мёртвых не было, её скорее всего забрали с собой бандиты.
-Ой бля, пи..дец... - только и сказал Ара. - Давай выпьем, сынок.
- Давай...ик... - уже с трудом соображая, ответил молодой маг.

Так Мельт сходил к герболисту...
В общем то, если не считая ночных вертолётов, очень даже поучительно.
Оказывается, Шишкин и Рембо ещё имели друзей, и оказалось, он все рулили.
Вот оно как, только почему ни Шишкин, ни Рембо не рассказывали о них?
Наверное, просто уши Мельта ещё много чего не знали. Надо будет зайти к
гербалисту через месяц, как только отвращение к водке сойдёт. Гляди, что ещё
узнаю...

Но прийти так Маг и не смог. Начался штурм Британа, с трёх направлений,
с севера, запада и востока. Благо юг - море, и у Блекторна не было мощного
флота. Наступал решающий бой, при котором Британ должен был пасть. Блестящая
операция Блекторна с осадой непременно должна была увенчаться
успехом. К тому же изнурённый голодом Британ с ущемлённым и низким боевым
духом, непременно должен был пасть. Но, даже когда кажется все конченым, это
не значит, что все кончено! Это-то и было основной проблемой Блекторна.
Существовало уже множество факторов, которые были слабыми пятнами на кампании тёмного короля. И самым расплывчатым пятном была его армия, набранная из
бандитов и наёмников. Основной состав воинов Королевста Оккло был всего лишь
жалкой четвертью. Остальная часть армии была наёмной или из присоединённых и
озлобленных бандитов, в перемешку с дезертирами Британской гвардии.
Хотя в ночь перед боем, из гвардии Бритиша дезертировала пятая часть войск и
треть командного состава, это все равно не создавало безупречной победы
над Британом. К тому же Блекторн ещё не знал, какая сила есть вы рядах
Бритиша, а именно всего лишь один некромант на чёрном коне, молодой парень с
посохом из сухого эльфийского дерева с волчьим черепом. Горящие от
гнева глаза, пепельные волосы и напряжённые от силы руки, желающие мести
всему живому - вот ферзь сражения.


Тьмой заполонило степь. Топот копыт, звериный рев, тучи пыли, матерная ругань,
барабанный бой - все перемешалось в кучу, окружая неприступный когда-то Британ по
всей линии суши. Армии наёмников, диверсантов и бандитов занимали позиции для
решительного и сокрушительного удара - раз и навсегда уничтожить королевство Британию, и уже было неважно, что с падением Британа все острова превратятся в мясобойню, выгорят до тла все города, будет уничтожено все живое в округе, всё разграбится и уничтожится, и лишь некоторые сохранившиеся руины будут напоминать выжившим о некогда великом и могущественном государстве, сохранявшем порядок и
покой на этой земле. Простые человеческие чувства вершат судьбу, создают
стремление, и какое чувство возьмёт верх, таким и будет будущее. Ведь чрезмерный
интерес и любопытство двигают цивилизацию к научным открытиям и улучшениям,
любовь порождает в человеке стремление к счастью, уважение создаёт дружбу и
формирует общество, но зависть и жадность порождают призрение, призрение порождает ненависть и месть, разрывает дружбу и уважение, холодным мечом разит
человеческое общество.
Вот и пришло время, когда верх над людьми взяли тёмные чувства, вирус, разъедающий человеческие души, стремящийся разорить и уничтожить все на своём пути.
Эта - одна сторона баррикад. На другой - стремление победить зло, стремление
к счастью и справедливости. Вот старый офицер, схватив свой трофейный меч,
золотой эльфийский шлем, побросав в мусорник свои ордена за мужество и
честную службу Родине, перешёл ночью на сторону жалкого страха. А вот молодой
юнец, которого только вчера вечером выпустили из темницы,посаженного за рабочие
демонстрации, за бунт в оружейной, за пролетарскую идею, хватает в руки меч, и
с блестящими глазами держит его, чтобы защитить Родину, которая с детства издевалась над ним, чтобы защитить семью, которая вся погибла на каторге, чтобы
поверить в будущее, поверить в счастливую жизнь. Вот, старый маг, целый день
трудится в алхимической мастерской, разливая зелья перед боем, а вон,
сверкая золотом, некогда великий колдун, украдкой перебегает под заборами,
чтобы завтра награбиться и остаться живым. Вот мир, и таким он будет всегда.
Над кем-то верх берет слабость, над кем-то -неисчерпаемая сила света, таящаяся
в глубине сердца, преданного до последней капли крови, честной и верной.

Бой начался...

Начался атакой по всем направлениям пехоты из варваров и наёмников,
никчемного мяса, которому суждено пасть под ураганным огнём стрел, поливающих как из ведра, в первые минуты сражения. А вот, когда пехота гвардии
Бритиша ввязалась в бой, по всем флангам, заходя в бока пехоты, ринулась
Конница, жестокая и бездушная, ведущая единственной силой - уничтожить.
Все смешалось воедино, в куче пыли и грязи, в предсмертных криках и
яростных воплях, под лязк мечей и свист стрел.
- Держать позиции, не отступать, орал Бритиш, скача на белом коне между
рядами лучников и пехотной мясорубкой. - Не отступать, защитить Британию.
Барды, стучите громче в барабаны, поднимайте дух солдат, дуйте в трубы
победы. Воины, защищайте Британ, защищайте королевство! Вы его последняя
надежда.
Тут пред Бритишем возник всадник и ринулся с яростным воплем на Лорда.
- Воины, сражайтесь, не жалея сил, несите смерть врагу, - закричал Бритиш,
махом отрубив голову тёмному всаднику, которая уже катилась, забрызгивая
землю выбивающейся кровью. - Вперед! Защитите Королевство!
Но тьма все поглощала и поглощала гвардию, окружая с флангов.
Сражение разворачивалось далеко не в пользу Бритиша, и он это прекрасно
понимал. "Только чудо спасет Британию, больше никто и ничто"-думал король.
"Спасёт, но не чудо", - как будто чьи то слова вонзились в голову.
Бритиш, уже сам с яростным воплем ринулся в битву. Вражеские головы
летели по сторонам, разрубленные надвое варвары падали из под
смертоносного меча Короля самой Британии. Стрелы отражались от его доспехов, разлетаясь в щепки при ударе о ярко-белую броню, оставляя лишь царапины. Но даже сам Бритиш не мог помочь сражению. Ему оставалось лишь верить в чудо, только и всего...

Но вот "чудо" наконец появилось. Аура "чуда" была переполнена перегаром,
и само чудо с трудом удерживалось в седле на обкуренном чёрном коне, который шатался из стороны в сторону, случайным образом не попадая под стрелы.
Конечно, не случайным образом, а просто силовым барьером, своеобразным
электромагнитным полем, которое неизвестно как уводило нафиг траектории
стрел. Магия, понимаешь ли.
Пробираясь через толпу, маг высасывал силы из всего, что только попадалось на
глаза. Вон проскакал какой-то варвар, и тут же плюхнулся обессиленным наземь, и
какой-то молодой гвардеец уже разрубил его голову мечом. Мельт оказался
опять в центре внимания, привлекая на себя злобные взгляды наёмников и
ненасытных варваров.
- Слышишь,Пууух. А эта ж на тебя...ик...так пялятся. Ты ...конь в пальто...
Луче б я без тя пошёл...
-Ик...Мельт, ты...тупой маг...Ты б недошёл, ты б уснул где-то в подворотне,
я ж тя знаю...ты ж идти не хотел, кричал...нафиг тебе то надо...
- Молчи...если ты не был в Керчи... Ой, бля, эта ж не из той оперы.. Гы...О...
сотри, какие белые кони...
- Та эта не кони, это ж...а хрен этих коней поймёшь...
- Ыыыы...Ой на меня дядя скачет...Ой уже сдох, бедняга.
- Дык...ик...ты давай призывай уже или ещё не насосался...?
- Не..ещё немного и призаву..щас...о...ёпт...ищо адин...о...ёпт...гыыы
-ну...
-Все, призываю...
-Блин, мне....ик....уже надоело жечь этих варваров, они ж толпами згорают...
Тупые, блин...ыыы,.. Мельт, мня прёт...ггг...у мня скоро газ кончится...
- Я те говорил съешь больше пирожков с горохом...ик...О...Все...
-Ёпт,щас будет всем попа...ыыы...
- гыыы...-только и сказал некромант, и махом посоха поднял всех мёртвых...



Мёртвые на ходу начали распадаться, кожа отпадала вместе с мясом,
кровь текла по костям, и все до единого бросились на армию Блекторна.
- Конь..ёёёё...сатри скока их много...
-Ты их контролируй лучше, а не базарь...а я тебе защиту обезпечу...
-Некроманты рулят...
-ЫЫЫЫЫЫЫЫ...Мельт, мня прёт...ёёё...мясорубка...

Все гвардейцы пооткрывали пачки, челюсти поотвисали, когда мёртвые
начали подниматься и побежали, размахивая мечами, дубинами и прочими кулаками.
- Джони,ты жив?- крикнул своему только что убитому другу юноша в
каске со свастикой королевства Британии. - Джони?!!
Но Джони было уже пофиг, он уже ушёл в царство мёртвых, а вот тело его
схватило с земли меч, и распадаясь на ходу побежало разъярённо бить
какого-то наёмника. Наёмник отрубил "Джони" одну руку, но "Джони" начал
драться другой рукой. Наёмник отрубил и другую руку, и "Джони" начал
пинаться ногами. Потом наемник отрубил "Джони" ногу, и "Джони" начал
прыгать на одной ноге. Наёмник засмеялся, но "Джони" прыгнул и вцепился
зубами в горло, разкусив его на части, и когда наёмник рухнул,
"Джони" попрыгал дальше.
Через несколько минут "наёмник" встал, и побежал в бой, так же распадаясь
на ходу. Голова его криво свисла на бок, но это не мешало ему махать
бакеном, перерубливая на ходу всё живое.

А Мельтон тем временем, войдя в азарт, все поднимал и поднимал мёртвых.
Убитые гвардейцы, варвары Блекторна, все, даже трупы лошадей, вскакивали
и мчались в мясорубку, разрывая на части все, что пападалось на пути, не чувствуя боли, движимые неизвестной силой.
Оставшиеся в живых гвардейцы Британии стали подтягиваться с фронтов
к городу, выбивая из него проникших и несущих разбой варваров. О фронте уже
никто не думал, только лучники все также, как и в начале, разряжали
тысячами стрелы в толпу, в тёмно-красную массу, которая, падая, неизвестно
каким образом воскрешалась и продолжала драться.
Только по всему фронту, почуяв вкус власти и огромной силы, бегал на
чёрном коне некромант, с сумасшедшими глазами, полными блеска, и с натянутой на лицо такой же сумасшедшей улыбкой...